На одном из таких кораблей я и решил бежать, других здесь просто не было. В то время, как вся наша команда «отрывалась» в бесчисленных кабаках и притонах, я проводил время в порту, подыскивая попутный корабль. И наконец нашел. Это был голландский галеон, переоборудованный для перевозки рабов. Направлялся он, правда, в Англию, но мне было все равно, главное, сбежать от Родригеса. А уж из Англии в Португалию добраться не составит большого труда.
Я поговорил с капитаном галеона, и он меня взял, но не матросом, а надсмотрщиком за товаром. Капитан позвал старшего надсмотрщика. Пришел молодой парень с красным обветренным лицом и кривыми, гнилыми зубами. От него за версту разило перегаром. Парень вручил мне стек, сказав, что это мой рабочий инструмент, и повел меня на мое новое место работы.
По деревянной лестнице мы спустились в трюм галеона. В нос тут же ударил тошнотворный запах человеческой плоти, испражнений, пота. В трюме был полумрак. Глаза быстро привыкли к темноте, и то, что я увидел, повергло меня в шок. Все пространство трюма, от пола и до потолка, было застроено нарами в пять ярусов. Расстояние между ярусами было не более пятидесяти сантиметров, так что на них можно было только лежать. В небольшом трюме находилось не менее трехсот рабов. Они практически лежали друг на друге, составляя единую, живую человеческую массу. Вдобавок бедолаги попарно были прикованы ножными кандалами друг к другу.
Несколько негров, спустившись со своих нар, сидели в узеньком проходе. Вероятно, это было запрещено, поэтому главный надсмотрщик заорал на них и стал их нещадно хлестать плеткой, оставляя на их телах рваные, кровоточащие раны. Он крикнул мне, чтобы я помогал ему загонять негров на нары. Я был в ужасе. У меня не укладывалось в голове, что людей можно перевозить в таких диких условиях, что к ним можно относиться хуже, чем к животным. Внутри меня вскипело, и, вместо того чтобы бить негров, я всю свою ярость обрушил на надсмотрщика. Тут пригодился стек, который был у меня в руках. Несколько раз я ударил его тростью. Он упал на пол, завизжал словно резаный поросенок, извиваясь под ударами моего стека. На крик прибежали несколько человек из судовой команды. Они скрутили мне руки, выволокли на палубу и начали меня избивать. Особенно старался кривозубый. Хорошенько «размявшись», они вышвырнули меня на причал. Я лежал в пыли, не в силах подняться, и думал, что есть профессии еще хуже, чем пират.