– Это «да»? – холодно уточнил он.
– Разумеется, – пожала плечами. –
Будто у меня есть выбор.
– Тогда заключим договор, – сухо
кивнул генерал и указал на столик. – Неси письменные
принадлежности.
– Зачем?
– Пропишем все условия нашей сделки и
закрепим магической подписью на крови, – огорошил он и выгнул
бровь: – Или думала, что снова поверю тебе на слово?
«Раскусил, – огорчилась про себя и с
подозрением прищурилась: – Будто я тебе поверю второй раз!»
А вслух, заулыбавшись, заявила со
всем энтузиазмом:
– Я пойду на любые условия, господин,
но только после развода.
– Исключено.
– Это мой депозит, – настаивала я. –
Так мне будет спокойнее. Наверняка есть способ развестись тихо. Я
не против! Пусть все думают, что мы женаты, и я буду получать для
вас благословление дружественных кланов…
А в случае, если что-то пойдёт не
так, всегда могу вильнуть хвостом и вернуться к реке, хранившей мой
депозит на безбедную жизнь в этом мире.
– Хорошо, – зло выдохнул Ён Сук. –
Будет тебе развод! Но чтобы развестись, сначала надо завершить
церемонию брака. Таков порядок.
– Завершить? – нахмурилась я, и он
приподнял бровь. – Ах, это! Может, просто расскажем другим, что всё
уже произошло?
– Генерал Ён Сук не признаёт лжи, –
выдохнул мужчина и повалил меня на кровать.
Ну всё, допрыгался муженёк! Не
поможет ни магия, ни боевые искусства, потому что не нужно было
трогать нервную беременную женщину. Я извернулась и укусила Ён Сука
так, что он зашипел от боли, а потом перевернула и уселась сверху,
прекрасно зная, почему генерал поморщился, когда пытался присесть.
Ведь я собственноручно его подстрелила в мягкое место!
Впрочем, на коне (то есть на муже) я
была всего долю секунды и вкус победы не очень распробовала. А в
следующий миг вновь оказалась подмятой под мужчину. Ён Сук явно
нарывался на семейный скандал, и я не видела повода отказать мужу в
столь незначительной мелочи. Например, вот этой каменой курильницей
в виде черепахи, которая выглядела весьма увесистой.
Но Ён Сук схватил меня за запястье за
миг до удара, и снова перевернулся, а я оказалась сидящей на нём.
Пояс мужчины развязался, и полы одеяний распахнулись, являя моему
взору совершенный торс и каменный пресс.
– Запрещённый приём, – восхищённо
выдохнула я и провела ладонью по кубикам пресса. – Ах!