Чтобы не нести ответственности за то,
что произошло, они решили переложить вину на меня, зная, что я
охочусь в Разломе. Но со мной у них такое не прокатит.
Изумленный проректор, который никак
не ожидал, что студент-первокурсник из обедневшего рода окажется
неробкого десятка, сразу как-то поник и снова посмотрел на
монстра.
— Тогда придется полицию вызывать.
Илья Анатольевич, уберите это отсюда и отправьте уборщицу вымыть
пол, — обратился он к преподавателю.
Тот кивнул, с помощью телекинеза
поднял труп монстра и убрал его в пространственный карман в виде
кольца. Я давно мечтал о таком кольце, но он стоит больших денег,
которых у меня пока нет.
— Родионов, никуда не уходи из
комнаты. Возможно, с тобой захотят поговорить полицейские, —
предупредил проректор, и они вместе с преподавателем направились к
лестнице.
— М-да, дела-а-а, — протянул Никита.
— Это кто ж на тебя так ополчился, что даже не испугался такую
гадину подложить? Неужели Горин?
— Не думаю. Зачем ему это? Уверен, он
к такой гадине и на расстоянии выстрела бы не подошел. Интересно,
как ее вообще через вахту протащили, ведь наш Иван Герасимович мимо
себя и муху не пропустит?
— И не говори. Я в прошлом месяце
хотел подружку к себе пригласить, так ведь он сразу понял, что она
у нас не учится и не пустил, хотя пропуска ни у кого не проверяет.
Всех помнит, старый пень.
— Ладно, расходимся, — махнул я
рукой, вернулся в комнату и запер за собой дверь.
Ждать всю ночь полицейских я не
собирался. Если понадоблюсь, пусть стучат, открою, если услышу.
Поужинав бутербродами с ветчиной и
шпротами, я лег в кровать и уставился в окно, в которое заглядывала
полная луна. Теперь мне было очевидно, что кто-то хочет моей
смерти. Притом делает все, чтобы на него не подумали. Сначала
история с Разломом, затем эта черная тварь. В предположение Никиты
насчет причастности Горина я не верил. Зачем ему убивать меня? Было
гораздо логичнее продолжать цепляться ко мне и попытаться снова
устроить разборки, чтобы наказать.
Однако других идей насчет того, кто
может быть причастен к этим событиям, у меня не было. Я ни с кем не
конфликтовал, ни у кого поперек дороги не стоял, никому ничего не
должен. А, может, меня с кем-то перепутали? Вдруг есть еще один
Константин Родионов? Короче, чем больше я об этом думал, тем более
невероятные предположения возникали в моей голове. В конце концов я
решил, что нет смысла ломать голову над задачей, в которой столько
неизвестных. Все равно ответа не найти. По крайней мере,
сейчас.