Здорова ли?..
Я мотнула головой, отгоняя от себя странное видение. Мне вдруг
почудилось, что моя судьба отдана в необъятные руки огромного
мужчины, который даже не знает, что его двоюродная сестра давно
мертва. И у которого один — Господи прости — глаз!
Ах да, мне не привиделось. Все это теперь — моя жизнь. И я
нахожусь здесь, внутри нее, прямо сейчас.
- М-мадонна давно почила, мессир. - Сбивчиво сказала Контессина,
теряя всякое терпение. - Вы читали письмо, что синьорина отправила
вам?
- Какое письмо?
- Письмо от мадонны Висконти пришло две недели назад, мессир. -
Ответил безмятежный Луиджи.
- Ах, вот в чем дело. Я тогда был в отъезде. Вернулся на днях,
не успел разобраться с почтой. Так что заставило мадонну обратиться
ко мне?
Он посмотрел на меня. Во взгляде этом искрился лишь задорный
интерес — не было в нем благоговения пред моим именем, не было
страха или хоть намека на серьезность.
- Как что?… Замужество, мессир. - Отвечала Контессина. - Мадонне
требуется выйти замуж.
- Славно. Поздравляю. А я при чем?
- Как причем? Как причем?! Вы — единственный родственник, кто
может позаботиться об этом! Мадонна лишилась отца и братьев до
того, как те успели выдать ее замуж! - Контессина храбро наступала
на великана, хотя сама доставала ему лишь до груди.
Если ранее дядя глядел на нее сверху-вниз, как на забавного
жучка, то теперь его взгляд сделался жестче. Он возвел единственный
глаз к небу и глубоко вздохнул.
- Пресвятая дева Мария, я только вернулся домой, почему не
позволишь хоть пару дней провести в спокойствии? - Воздал молитву
едва слышно, после чего опустил взгляд на Контессину. - Послушайте,
я бы рад помочь, но у меня нет на это времени, ясно? Своих забот
хватает. Можете жить здесь сколько пожелаете, присматривать мужа, а
как потребуется — я дам свое благословение. Договорились?
- Нет. - Отрезала я.
Ко мне вмиг обратились глаза всех присутствующих — слуг,
кормилицы, Луиджи, и самого дяди, что посмел отказать мне в столь
будничной манере.
Не позволю. Не посмеешь нарушить мои планы своей
беспечностью. Несколько дней дома, и не успел почту разобрать?
Ночами отсутствуешь, а потом спишь до обеда? А теперь еще и
отказать мне вздумал?
Не. Позволю.
Я вышла вперед, приближаясь к огромному, влажному телу. Чем
ближе подходила к нему, тем резче становился свежий запах мыла и
сладкого персика. Кормилица почтительно отошла, освобождая мне
путь.