- Значит, вот кому мне придется искать мужа - молчаливой
принцессе с грозным взглядом и острым умом, а также огромным
состоянием. Пожалуй, это будет проще, чем я думал.
И какого мужчину принцесса желает видеть рядом с собой?
Наконец. Набрала в грудь побольше воздуха.
- Порядочного и почтенного, титулованного, с крепким здоровьем и
в средних годах, тридцати - тридцати пяти лет. И… - Самое
главное. - И мне надобно, чтобы он был флорентийцем, вхожим в
синьорию.
Дядя замер, так и не сделав шаг на залитую закатом площадь.
Небесный глаз сверкнул в недоумении.
- Так, погодите… Во-первых, позвольте выразить почтение вашему
уму, ибо многие синьорины на вашем месте ответили бы, что ищут
«высокого», «поэтичного» или «непременно светловолосого». А
во-вторых… Разве же вы не собираетесь вернуться на винодельню?
- Собираюсь.
- Стало быть, рассчитываете, что управитель Флоренции покинет
город?
- Не рассчитываю.
Он вздернул бровь, пристально всматриваясь в мое лицо.
- Мадонна, позвольте уточнить, правильно ли я вас понял: вы
желаете выйти замуж, а затем проживать с мужем порознь в разных
городах?
Да. Да, это именно то, чего я хочу. - Кивнула я.
Дядя попятился, расплываясь в белозубой улыбке.
- А-а-а, я понял, это шутка, да? Решили отплатить за мой юмор?
Вы же не можете говорить такое серьезно.
Почему все смеются, когда слышат об этом?
- Господь всемилостивый, вы все же серьезно. - Улыбка вмиг
сползла с его лица, и голос сделался тише. В полшага он приблизился
ко мне, обдав терпким запахом табака, и широкая ладонь опустилась
мне на плечо.
- Вы серьезно говорите мне, что наследница богатств Тосканы, да
к тому же юная дева - прекрасная, что весенняя ночь - желает выйти
замуж за члена синьории, чтобы тот навещал ее по праздникам, а в
остальное время прохлаждался во Флоренции без присмотра жены?..
Прекрасная, что весенняя ночь?..
По всему телу вдруг пробежала странная, мелкая дрожь. Она
растворилась где-то в кончиках пальцев, но до этого заставила меня
приоткрыть губы и вглядеться в смуглое лицо, что нависло надо мной.
Что-то взволновалось внутри, откликаясь его словам.
- Скажите мне, что шутите, Клариче. И больше таких предложений
вслух не озвучивайте, если не хотите развязать войну.
Отпустив меня, размашистым шагом дядя направился на
Пьяццо-дель-Дуомо.