И сестры, и Франческа стихли, не проронили ни звука. Лишь спустя
пару мгновений Контессина встала на цыпочки, шепча мне в ухо.
- Думай что угодно, Клариче, но такое платье у тебя будет. Сама
не купишь — я свои сбережения отдам, ничего не жалко
Контессине!
- Нет! - Затравленно всхлипнула. - Нельзя мне, Контессина.
Знаешь, что нельзя.
- Нет, не знаю. Ничего не знаю! - Сердито отдернула от меня
ткань. - Сама куплю и тебе в сундук отправлю, коль упрямишься! А
носить — не носить, это уж сама решать будешь! Пусть хоть до
старости на дне пролежит, Контессине все равно!
Обернувшись к швее, она принялась раздавать указания, чего и
сколько надобно пошить, а я так и осталась стоять подле зеркала,
глядя на свое отражение.
Я не… Не могу быть такой. Не могу, верно? Это тщеславно,
грешно, и… И куда мне его носить? Я копаюсь в земле и сусле, мои
руки по локоть в вине, я не… не достойна такого платья.
- Вы чудо как хороши, мадонна. Давайте, помогу. - Взявшись за
предложенную Франческой руку, я спустилась с выступа. - Вы
обязательно должны взять это платье! Если бы в нем на венецианский
маскарад поехали, то все синьоры в тот же вечер были бы у ваших
ног.
Вот и дядя сказал, что упускаю возможность решить дела одним
днем. Сглотнула, отгоняя горечь своего страха.
Впрочем… Я все еще могу повлиять на то, у чьих ног окажутся
венецианские мессиры.
Дождавшись, пока девушки наговорятся и покинут лавку, я
расплатилась со швеей за все наряды, включая серебряный.
- И еще кое-что. - Склонилась к тучной женщине. - Вон та ткань,
васильковая, видите?
- Ага, и из нее себе платье желаете?
- Не себе. Прошу вас пошить бальный наряд по меркам мадонны
Монтеверди. Сможете?
- А-а-а, чего бы это не смочь, смогу, конечно! - Хитро
прищурилась она, щелкнув языком. - Фигура у нее не самая простая,
знаете наверное, что лопатка одна выпирает, но ничего, и не с таким
справлялись! Знаю, что мадонна любит. В лучшем виде сделаю, из
васильковой ткани, как приказали.
- Славно. Как с сестрами вернется на примерку — вы тогда ей его
и предложите.
- Будет сделано.
- Благодарю вас. - Я протянула швее еще один мешочек золотых
монет.
- По-доброму поступаете, мадонна Висконти. Да храни вас Бог.
И вправду, пусть хранит.
***
С дядей я увиделась только несколько дней спустя. Он просыпался,
когда мы с Контессиной уже уходили в город прогуляться, затем
уходил сам, а возвращался далеко за полночь. Поэтому меня так
удивил Луиджи, появившийся в дверях покоев, когда я уже собиралась
ложиться спать.