Святогор тряхнул головой, слепо махнул кулаком, и Колояр попался
на простую уловку, бросился вперед и тут же нарвался на серию
хорошо поставленных ударов, закончившихся грязным приемом —
ударом между ног. Святогор счел это достойным наказанием за попытку
специально ударить по животу. Увы, но он допустил ту же ошибку, что
и согнувшийся пополам, но не упавший Колояр. Правда, в этом было
мало вины Святогора, не знал он, что Александр, во время лечения
носителя, пророс даже в нервную систему Колояра, и сделал того
менее чувствительным к боли. Вместо добивающего удара в затылок,
Святогор получил прыгнувшего на себя противника. Рефлексы сработали
быстрее разума, он перекинул Колояра через себя, хорошенько
приложив коленкой в живот, но не став отпускать. Пользуясь инерцией
перекинутого тела, Святогор оказался на поверженном противнике и
пару раз съездил Колояру по лицу, но быстро справился с собой и
прижал ребро ладони к его горлу.
— Ты убит, — объявил Святогор.
— Убит, — подтвердил Огун.
— Весной снова попробуешь, — встал и протянул руку
поверженному противнику Святогор.
— Обязательно, — сказал сквозь зубы Колояр и оттолкнул
его ладонь.
— Десять кругов по лесу, — приказал Огун.
— Да, наставник, — склонил голову Колояр, и бросил
исподтишка злой взгляд на Святогора, поднявшего посох с серебряной
насечкой.
— На сегодня все, — объявил Огун.
Выброс адреналина носителем с последующей встряской заставили
Александра отвлечься от своих размышлений и планов. Вернее, внести
в них коррективы. Первым делом он решил озаботиться доступом к
органам чувств Колояра, затем автоматизировать процессы поддержания
его тела в идеальных кондициях, потом уделить внимание развитию
организма в целом, и особо тщательно поработать над прессом и
тканями брюшины. «Сначала с местом обитания разберусь, обустроюсь с
комфортом, потом остальным займусь», — подумал Александр.
Погрузившись в своеобразный транс, как бы отстранившись от
самого себя, он позволил инстинктам взять управление телом и стал
наблюдать за тем, как оно работает с носителем. Он не вмешивался в
процесс, но старался понять его, и постепенно из глубин
генетической памяти стали приходить знания. Впрочем, не только из
них, но и от пронизавших Колояра корешков и капилляров. «Надо бы их
уменьшить, а то совсем срастусь», — отстраненно и словно бы
лениво подумал Александр, ощущающий, как его почти в буквальном
смысле наполняет знание и понимание происходящего.