- Прошлое, - это была боль, тоска, что так и не отпустили, не
смогли оставить сгорающее в схватках сознание.
Такова судьба….
А утром ругающийся отец почти силой вытолкал не
выспавшегося и рассеянного сына из дома, и они всей семьёй потащили
его к комплексу арены. Парень совершенно не думал о победе, в
сердце была пустота и нежелание что-то делать. Азарт и ярость
появились потом, когда трибуны сомкнулись гудящим гулом, когда
рядом что-то выкрикивали противники, когда глашатаи объявляли о
начале поединков.
А ещё он вдруг понял Ярси. Понял, что значит уйти в бой,
для того чтобы забыться, не вспоминать, не воспринимать
действительность. Жить ради схватки и больше ни для чего другого.
Жить ради смерти, своей или противника….
Состязания не предназначены для смерти, здесь есть не
только поединки, здесь определяли лучшего в скорости бега, в
преодолении полосы препятствий, в стрельбе из лука. Первогодки
участвовали абсолютно все, но до конца дня выдерживали лишь самые
выносливые, самые крепкие. Именно они в последствие становились
командирами вновь создаваемых единиц боевых подразделений. Как
лучшие.
Более опытные воины сами выбирали, кто из них достоин
пройти Состязания. Для них это было подтверждением их способностей,
их первенства. А так же шансом взойти на более высокую ступень.
В тот день Вику казалось, что он видит себя со стороны.
Всё, что нужно было делать, он делал на грани своих возможностей, а
иногда и переступал эту грань. В глазах очень часто темнело, ноги
подгибались от напряжения, но всё это происходила уже за финишной
чертой или после окончания схватки. Сознание отстранённо отмечало
тот факт, что очередное задание выполнено и нужно вновь подняться с
земли и идти дальше, потому что каким-то образом до сих пор не
проиграл. Словно во сне, словно это происходило не с ним.
После пяти забегов на разные дистанции, начались трёх
раундовые кулачные бои. Те, кто после них ещё остались стоять на
ногах, без перерыва отправились стрелять из луков. Взять лук
разбитыми в кровь, трясущимися от усталости руками тоже оказалось
испытанием, а попасть в мишень – подвигом.
Вик с каким-то безразличием удивился, что до сих пор может
двигаться, что не потерял от перенапряжения сознания, как это было
с другими новичками. Он мельком замечал их неподвижные тела,
уносимые помощниками с поля, где происходили состязания.
Единственной мыслью оставалось, что надо натянуть плохо поддающуюся
тетиву, потом поймать взглядом расплывающуюся мишень и отправить
стрелу в полёт.