Старичок чему-то сильно удивляется – я должен быть упасть? – и
что-то говорит тюремщикам. Толпой на одного быстро и можно сказать,
профессионально, подавили моё сопротивление, правда, чуть не
выколов глаз – сражался с обречённостью обречённого. Поставили на
колени, задрав голову вверх, у меня аж позвонки в шее хрустнули,
обе руки также в захвате.
Подходит старикашка и нацепляет на шею обруч-ошейник, застёгивая
со щелчком. Служивые отпускают меня, резко отходя, тут же в шею из
ошейника бьёт разряд. То ли магии, то ли электричества. В этот раз
достаточно больно, место-то гораздо более нежное.
Не будь дурак, вскрикиваю от «боли», хватаюсь руками за ошейник,
и изображаю потерю сознания, благо падать набок из положения стоя
на коленях не так больно, как стоячему – там ещё надо ухитриться
достоверно сыграть и не разбить голову. У меня тоже получилось не
совсем удачно, слегка ударился черепушкой.
Пусть старичок лучше считает меня сильно уязвимым к
«электроошейнику», при случае это ему выйдет большим и неприятным
сюрпризом.
В «чувство» привели отнюдь не нашатырём – окатили четвертью
ведра с водой, я понял, что лучше «приходить в сознание».
Отплёвываюсь от жидкости, сумевшей попасть в рот и нос, служители
тюрьмы смеются.
- Та намос, - кистями вверх, - турин, турин! - подниматься и
побыстрее. Учу инопланетный язык буквально на лету. Оставаться
здесь, в камере за решёткой, мне не хочется, из нового места
проживания свалить, возможно, будет легче.
Несмотря на ошейник, до дома нового хозяина нас сопроводили два
стражника. Хорошо, пока не дёргаемся, «любуемся» городом. Райончик,
куда вскоре вошли, явно не для бедных. Дома большие и шикарные даже
по меркам Земли, мрамор, скульптуры, ухоженные сады.
В один из таких мы вскоре свернули, проходя в отдельный флигель.
Знаками предлагают присесть в странного вида кресло, на котором
закреплены держатели для рук и ног.
- Нет, спасибо… - отказываюсь я, мне это совсем не нравится.
Двое служителей наставляют на меня двузубцы, собираясь принудить
силой – по-видимому, для этого и сопровождали. К сожалению, выход
из помещения один, окон нет, бежать некуда. Только пробовать
пробиться через двух тюремщиков.
Отхожу за этот самый стул, надеясь заставить их разделиться –
перекрывать мне два пути к двери. Старичок зовёт: