– Нет, – покачал головой одноглазый. – Наш великий властелин приказал поставить его править Алалахом. Если б не воля Солнцеликого, я бы первый выпустил ему кишки. И еще, Аху, – наконец повернулся он к воину. – Не забудь: после взятия города, ты должен отобрать крепких пленников. Шерданы>4 обещали приплыть на рассвете. Отвезем апантес>5 на корабле этих морских разбойников в Угарит. Говорят, нынче на невольничьем рынке подскочила цена на хороший товар.
– Не гневайся, господин, но Муватилли, наш правитель рассерчает, узнав, что ты занялся работорговлей. Неблагородное это дело…
– На! – Он сунул под нос воину золотое колечко. – Нюхай. Чем пахнет?
– Ничем, – пожал плечами рыжебородый.
– Так, откуда узнает Солнцеликий, что я торгую рабами? Золото не пахнет, иначе казна в халентуве>6 Хаттусы>7 давно бы провоняла кровью.
Он отвернулся от воина и продолжил напряженно высматриваться в темноту, туда, где в скудном свете луны проступали очертания крепостных стен. За стенами плоские крыши домиков теснились друг к другу. Выше, на скале обрисовался профиль цитадели: второй оборонительной стены, за которой пряталась халентува правителя.
Двое сонных привратников отворили ворота и впустили колесницу. Их заранее предупредили, что Нахит, брат и доверенное лицо правителя Алалаха должен вернуться на днях из Хаттусы, где по поручению властелина вел переговоры с лабарной Великой Хатти>8. Но благородный посланник неожиданно набросился на стражников с кинжалом и зарезал обоих.
– Я вижу знак! – встрепенулся одноглазый, указывая на город. – Нахит размахивает факелом. Значит, он разобрался с охраной. Да помогут нам Боги! На штурм!
Ворота распахнулись. Створки с грохотом стукнули о стены. Толпа воинов хлынула в город.
Элиль проснулся от предчувствия чего-то недоброго. Ворочался с боку на бок на жестком ложе. Совсем скомкал холщевую подстилку. Глаза открывались сами собой. Сон исчез напрочь. Он поднялся и подошел к узкому окошку. Мальчик встал на цыпочки, высунулся наружу, насколько ему позволял рост. Темно и спокойно. Над головой рассыпались звезды. Они висели так низко, что казалось, до них можно дотянуться. Где-то за горным хребтом несмело выглянул луна. Юркими тенями носились летучие мыши. Мерцали светлячки. Внезапный порыв соленого морского ветра принес немного прохлады. Элиль взглянул вниз. Город спал. В двадцати шагах от окна угадывался абрис неровной верхней оборонительной стены цитадели. За стеной еле различались плоские крыши домов и мощеные камнем дворики, небольшие палисадники. Кругом безмятежное безмолвие.