– Мэл, ты ведь слышала, что сегодня произошло? – начинать
разговор пришлось самой, так как опытная ведьма терпеливо ждала,
когда я заговорю.
– Ты лучше спроси, кто еще в городе не в курсе очередной твоей
выходки.
Боги, какой позор!
Застонав, я спрятала лицо в ладонях. Ну почему мне всегда так не
везет?!
– Не ной, – Мэл никогда не сюсюкалась с нами, вот и сейчас не
стала. – Ты сама виновата в произошедшем!
– А что мне было делать? Пройти мимо? Не обращать внимание?
Сделать вид, как многие на улице, что я не знаю, какой кабель этот
Дарлоу?! А он стоял и на глазах горожан выставлял свою жену полной
дурой!
– Да-да, он выставлял дурой ее, а в итоге в дураках осталась ты.
Чета Дарлоу уже помирились, и теперь по всему городу ходят слухи о
том, что дочь палача не умеет себя вести в обществе и устраивает
скандалы, как обычная базарная баба. Ну что я тебе могу сказать.
Молодец, Эва. Заступилась за благородную леди!
Безжалостные, но такие правдивые слова больно ранили. Только
спорить с ними не получалось. Мэл не жалела меня, выговаривая то,
что думает. В отличие от отца. Тот хоть и показал, насколько
недоволен мной, но все же не стал говорить, что весь город опять
обсуждает и осуждает нашу семью из-за меня. Тогда как ведьма… Но на
то она и ведьма, в конце-то концов.
Подняв на нее взгляд, я с надеждой спросила:
– Мэл, что мне делать?
– Дорогая моя, – женщина подошла ближе и мягко приобняла за
плечи, – для начала тебе нужно повзрослеть.
Что-о? И она туда же?!
От Мэл ушла еще более расстроенная, чем пришла к ней. Да и в
голове только возросло количество вопросов. Домой идти не хотелось.
Гулять по городу – тем более. Лес успокоения не приносил. А
прятаться в старом домике матери – плохая идея. Во-первых, она
всенепременно узнает, что я там была. А во-вторых, велик шанс
встретиться там если не с ней, то с Кайлом. А если не со старшим
братом, то с младшим.
Вот и получается, что в целом городе мне и податься было некуда.
Всюду буду чувствовать себя лишней.
Подумав, отправилась к лесному ручью. Быстрый, звонкий, с
ледяной водой даже летом он обычно чудесным образом влиял на меня.
И если я не могу с точностью утверждать, что, посидев в овраге у
воды, мое настроение поднимается, то уж подумать спокойно там точно
смогу. Было одно место, где Старое дерево росло странными изгибами,
а его корни, давно вышедшие из земли, образовывали некое гнездо.
Среди этих корней я когда-то любила прятаться. Сейчас, конечно, мне
не уместиться там. Но посидеть на стволе изогнутого дерева и
хорошенько подумать было самым правильным решением.