Там, на своем любимом месте, я провела много времени. Побродила
босиком по дну ручья, послушала пение птиц, да и замерла, обхватив
ноги руками и наблюдая за бегом воды.
Мягкая, изменчивая, она не пыталась сдвинуть камень на своем
пути, а огибала его, не меняя русла. Пускала в себя любого, кто
желал войти, но не прекращала идти к своей цели. Не спорила. Не
доказывала окружающей природе на свое право быть в этом лесу.
Просто была. Просто делала то, что должна.
И почему я не могу быть такой, как вода в этом ручье?
Зачем мне отстаивать свой выбор, свои поступки и решения? Если
кто-то со мной не согласен, это ведь вовсе не значит, что прав
именно он. Да, у отца опыта больше. Он живет дольше и повидал
немало. Но ведь и он совершал ошибки. Искал свой путь. Так почему
же я не могу сделать так же? Почему мне нужно верить всем и
принимать их жизненный путь, как единственно верный?
Что имела в виду Мэл, говоря, что мне нужно повзрослеть?
Вопросы, вопросы, вопросы и ни одного ответа.
Может быть, Кайл прав, когда называет меня избалованной
принцессой. Хотя, конечно, он прав! Вот только какой я еще могла
вырасти, если все мои ошибки исправляли родители? Если мне не
давали возможности оценить последствия многих моих поступков. А
если уж я и правда выходила где-то за рамки дозволенного, родители
говорили волшебную фразу:
– Все можно изменить.
И меняли. Да, они подолгу разговаривали со мной. Объясняли.
Показывали. Учили. Но свободы. Такой, как была у братьев, у меня
нет и никогда не было. Я просто любимая дочь палача и его ведьмы.
Одна девочка в семье, которую все любят и жалеют. Обладательница
силы, которая пугала родителей, и потому меня всячески ограждали от
ее использования. А теперь, когда мне почти двадцать три, вдруг
выясняется, что пора взрослеть!
Раздражение постепенно улеглось. Обида тоже отпустила. А вот
ответы так и не были найдены.
Из леса я уходила, когда на улице уже темнело. Так что ничего
удивительного, что, вернувшись домой, я застала семью не на кухне,
как часто это бывало. А занятого каждый своим делом.
Приняв решение переодеться, а уже после поговорить с Кайлом,
медленно побрела к себе в комнату. К моему огромному сожалению,
путь лежал мимо кабинета отца. И именно там родители предпочли
спорить.
– Дэвид, ты не можешь этого предлагать всерьез! – рассерженной
кошкой шипела мама.