- Давай зайдем?
- Давай, если хочешь, - пожала плечами Света.
- А ты не хочешь?
Она только улыбнулась, чуть растерянно и беспомощно. Света
всегда улыбалась так, когда он уходил в церковь, а она оставалась дома. Пытался
поговорить с ней об этом, но Света каждый раз уходила от разговора, а
настаивать не хотел. Да и сейчас, наверно, не стоило, но не удержался:
- Скажи, Свет… Ты совсем в бога не веришь?
Ее лицо порозовело, глаза странно заблестели. Помолчав,
Света тихо сказала, почти прошептала:
- Ну почему же… Скорее, хотела бы поверить. Особенно когда
Маша в реанимации лежала. Только… не знаю, как объяснить. Словно не дает
что-то, не пускает, – она как будто переступила некую запретную черту, и слова
вдруг полились свободно: – Нас всех крестили. Дедушка настоял. Он верующий был.
Это ведь его часовня, по завещанию. Его святого – Феодора Стратилата. Он,
дедушка, у всех своих внуков крестным был. Только вот бабушка… Она… как ведьма
из сказки, до чего не дотронется, все отравит. Так все высмеивала… Даже не
знаю, почему она так ненавидит церковь.
- Может, все дело в ее отце? То есть отчиме? – предположил
Никита. – Все-таки сотрудник госбезопасности. Да и первый муж – ответственный
работник.
- Может быть. Но мне кажется, все дело в прабабушке.
- Почему? – удивился Никита.
- Она ведь не только мужа предала, но и веру. Они же
венчаны были. А человек больше всех ненавидит тех, кого предает.
- Ты хочешь сказать, ненавидит, поэтому и предает? Но ведь
твоя прабабушка…
- Ты не понял! Все наоборот. Предает, поэтому и ненавидит.
Не может простить другому свой собственный грех. Ведь он, другой этот, - как вечное
напоминание. Вот и вера ей была – как постоянный укор. Проще убедить себя: бога
нет, поэтому можно делать все, что захочу. И дочь так воспитала. А что касается
меня… Знаешь, Кит, я, наверно, еще боюсь, что если поверю по-настоящему, стану
такой же, как Галка.
- Ну это уже глупость! – усмехнулся Никита. – У нее,
может, вера и есть, а вот любви – ни на грош. А вера без любви – это просто
фанатизм. Знаешь, в нашем храме есть такая группка. В основном бабки, но и
несколько молодых тоже. Я раньше думал, что у всех женщин в церкви лица чем-то
похожи. А потом понял, что похожесть только в отсутствии косметики, да волосы
под платком. У одних глаза добрые и какие-то безмятежные, что ли. А у других –
злые и пустые. Как у Галины. Так вот бабы эти учат всех, как надо правильно
креститься и свечи передавать, орут на девчонок, которые осмелятся в брюках в
храм зайти. Вечно у них суета какая-то. То листовки раздают против всего
подряд, то подписи собирают за канонизацию умершего месяц назад якобы великого
старца, а то еще кляузы пишут в епархиальное управление: батюшки, мол,
неправильно исповедуют и проповедуют.