– Насколько я знаю, ты встречаешься с Царёвым Александром? – поставил в известность Вячеслав Павлович, по-другому интерпретировать тон не получалось. По смыслу это было вопросом, по существу констатацией фактов.
– Не понимаю, к чему этот разговор, – нервно дёрнула плечом Слава.
Действительно, к чему? Вячеслав этот Павлович ей не папа, не мама, не старший брат, даже не сосед. Он – форменный никто, чтобы задавать подобные вопросы. Какое его дело, с кем встречается первокурсница, имени которой, как минутой назад предполагалось, он не знал.
– Будь осторожна с Александром, не поступай опрометчиво, – выдал Вячеслав Павлович, к искреннему удивлению Славы. Это что за нарушение субординации и личных границ? – Помни, чья ты дочь, и не теряй голову, Владислава.
На этом Вячеслав Павлович замолчал, кинув странноватый взгляд на Славу, та ответила ему ровно тем же. Молчаливо кивнула, встала и, не спрашивая разрешения, вышла из аудитории.
Что это было?
Владислава отлично помнила, чья она дочь, из какой семьи. Забудешь разве? Поначалу она ничем не отличалась от одногруппниц, фамилия Калугина ни о чём никому не говорила. Калугиных в стране чуть меньше, чем Ивановых или Смирновых. После нового года кто-то пустил слух, что Калугина-то не проста, а то ли дочка, то ли внучка генерала Калугина. Славка отпираться не стала, не в её правилах.
И понеслось: «Дочь генерала Калугина?», «Того самого Калугина?», «Вот прямо того-того-самого?».
Вскоре Славка ощущала себя, как чернокожий в зоопарке Гамбурга в начале двадцатого века – экспонатом. На неё показывали пальцем, перешёптывались, закатывали глаза, когда она хорошо сдавала материал или практические занятия. Всё-то ей папа-генерал купил, обо всём договорился, везде подмазал.
Хорошо, теоретические знания можно купить, Слава соглашалась. Зачёт по стрельбе или физической подготовке – невозможно. Как, ка-а-а-ак?
Она быстрее всех бегала, дальше всех прыгала, больше всех подтягивалась, владела армейским рукопашным боем и лучше всех стреляла. Братья шутили, что в Славке не только потомственных военных кровь играет, но и сибирских охотников.
Только окружению было ничего не доказать. Владислава Калугина получила штамп на лоб «блатная», море осуждения, а вместе с ним и кучу ненужных знакомств, которые посыпались на неё, как дождь из лягушек. Нате!