Зал был не сильно большим, но высоким. На потолке по центру
висел большой шар, обклеенный маленькими зеркальцами. Вдоль стен
стояли откидные секционные кресла. Когда намечался какой-нибудь
концерт, все дружно ставили их параллельно в несколько рядов. У
передней стены располагалась сцена, по деревянным ступенькам можно
было забраться на нее с двух сторон. Справа в виде трибуны
находилось место диск-жокея, человека, включающего песни на
катушечном магнитофоне, снизу усилитель и еще какая-то коробка с
кучей различных рычажков и крутилок. По бокам рядом со ступеньками
две большие, почти с человеческий рост, колонки.
— Жаль, нет электричества, — Ю залезла на сцену и осмотрела
старую электронику. — Как же можно было тут всё так бросить?
— Похоже, этот хлам не представляет никакой ценности, — холодным
тоном произнесла Маша. — Уверена, всё, что стоит нормальных денег,
растащили, хотя... Что может быть ценного в пионерском лагере?
— Да тут полно катушек с магнитными лентами, — восхищенно
всплеснула руками Ю. — Я такие только по телевизору видела.
— Лагерь на отшибе, деревня рядом непроездная, дороги к
соседнему поселению нет, две колеи по полю и мостик из четырех
бревен через быструю речку, — Маша села на одно из сидений у стены
и положила ногу на ногу. — Все, кто знал про этот лагерь, поди,
померли уже. Ю спрыгнула со сцены, поленившись идти до лесенки.
Внезапно раздался громкий шум, и в клубе стало темно. Девушки
молчали какое-то время, переваривая в голове, что же случилось.
— Кто-то закрыл дверь, — Маша встала и подошла к тому месту, где
должна была находиться Ю.
— Фух... Я уже подумала, что ослепла, — еле слышно ответила Ю. —
Как думаешь, кто это сделал?
— Ты что, шутишь? — фыркнула Мария. — Понятия не имею, но точно
не зомби. Они бы сюда зашли. Черт... Рюкзаки... Наши вещи остались
снаружи.
— И моя винтовка, — с дрожью в голосе произнесла Ю. — Никогда с
ней не расставалась, а тут не знаю даже, как так получилось. Мы
протиснулись в щель между дверью и косяком и напрочь про всё
забыли.
— Что будем делать? — Маша нащупала руку подружки. — Мой тесак
тоже там.
— Глаза вроде стали привыкать к темноте, видишь тусклый свет из
дверного прихлопа? Нам туда.
— Кто бы это ни был, — Маша шептала как можно тише. — Он нас
видел, поэтому и захлопнул дверь. А раз закрыл, значит, не хочет
убивать, либо просто не желает связываться. У нас два варианта:
первый — сидим здесь, как две трусихи, и ждем, когда незнакомец
уйдет с нашими вещами и оружием; второй — бежим его догонять, пока
не поздно.