– О чём вы? – завелся голем.
Ирина недоуменно взглянула на него, но промолчала.
– О том, что небритые чароплеты улепетывали от поглотителей, не оборачиваясь! На мантии наступали, да падали!
– Заблуждение, – сквозь зубы зашипел Евлампий. – Среди магов было много храбрецов!
– А витражи? – догадалась Ирина. – Их ровно сто. Отливали и раскрашивали на каждую годовщину победы. Память о мужестве предков.
Я промолчал, решив, что спорить глупо. В отличие от меня, Оливье так просто не затыкался.
– Видал я их немереное мужество! – взвизгнул он. – Бросили свои городишки и драпанули в Тролляндию!
Над головой голема промелькнула крошечная молния. Он свирепо взглянул на хранителя вкуса, но возражать не стал. Отвернулся и демонстративно сжал голову, в тех местах, где должны располагаться уши.
Мы поднялись по ступеням длинной лестницы. У парадного входа дожидался гладко выбритый дворецкий в синей ливрее.
– Мастер Носовский! – пафосно промычал он. – Следуйте за мной.
Пропустив Ирину вперёд, я вошёл во дворец.
– Через чур скромны, – пробормотал я до того, как отвисла челюсть.
Приёмный зал ярко сиял. Казалось он вырезан из цельного куска начищенного до блеска золота и покрыт небрежно высыпанными поверх драгоценными камнями. Я даже заморгал. Вокруг огромных зеркал, извивались изящные золотые стебли с яркими цветами из сапфиров и бриллиантов. От огромной хрустальной люстры, перекрывающей широкую мраморную лестницу на второй этаж, расходились разноцветные лучи. Они отражались от зеркал и драгоценностей и поджигали зал игривыми отблесками.
Чтобы не ослепнуть, мы быстро проскочили в неприметную дверь прикрытую гобеленом.
– Главнейший повар его величества примет вас на королевской кухне, если вы не возражаете? – остановившись перед дверью, заносчиво выдал дворецкий.
– Не возражаю, – ответил я, а что еще скажешь.
Я против! Требую принять меня в пиршественном зале?
Дворецкий высокомерно кивнул и провёл нас на кухню. Над котлами стелился пар. Длинные столы прогибались от деликатесов. Еда пыхтела, ревела, булькала, шипела и распространяла такие ароматы, что у меня свело живот. От таких запахов недолго упасть в обморок и умереть, подавившись слюной. Я едва держался, чтобы не растолкать поваров и не броситься набивать желудок, пихая в рот всё подряд. Пришлось отвлекать себя, рассматриванием потолка со светящимися шарами вместо люстр.