Вокруг на фото старые актёры
С улыбкой смотрят и, быть может, с грустью…
И приступ с сердцем, может быть, отпустит,
А может быть опять придут дублёры…
Взгляд в зеркало… Уже парик прилажен,
Напудрен нос и убран грим подальше —
«Дай Бог сегодня обойтись без фальши…»
Спектакль этот для тебя так важен!
Жизнь вся прошла на театральной сцене,
И было всякое и ты давно «Заслужен»,
А голос твой немножечко простужен,
Но свеж и прост, и не готов к измене.
Ты отдал всё, что было, Мельпомене,
И, в мастерстве с годами возрастая,
Ты потихоньку с каждой ролью таял,
Но до сих пор ты не готов к измене!
А вечером, когда сольются тени,
Вернёшься в холостяцкую «берлогу»,
Уставшие под плед уложишь ноги,
И новый текст уложишь на колени…
Моему старому другу, актёру, отдавшему этой профессии всю свою жизнь,
Василию Васину посвящаю!
Старый кирпич, повидавший виды,
Столько прожил, что нам и не снилось,
Ни на кого не оставил обиды.
Быть ему в храме когда-то случилось.
Лёг на фундамент, сработанный ловко,
Из глыб огромных, без всяких осколков.
Так и лежал, слушая Гимны,
Служкам Господним тихо внимая,
Рядом собратья лежали мирно,
С июня до августа и дальше до мая.
Год за годом, лежали веками,
Крепко вцепившись в друг друга руками.
Только пришли времена лихие,
Долго ли, мирно храмы стояли,
Сотнями люди явились плохие,
Храмы Господни с землёй сровняли…
К стенам храмов монахи встали,
Люди со звёздами их расстреляли.
Старый кирпич кровь впитал монахов,
Сам пострадал от дождя из стали,
Лёг у фундамента и без страха
Братья его все вокруг упали.
Люди сложили кирпич на телеги,
Кто-то осколки собрал – обереги…
Печь сложили из этих «братьев»,
Хлеб в печи выпекают люди,
Вот бы опять вместе всех собрать их,
Храмы сработать. Мы не забудем
Чьей кирпичи пропитаны кровью,
А если забудем, Господь напомнит!
Ты снова мне поближе стал
Давно трещат дрова в камине,
Теплом наполнен старый дом,
А грусти нету и в помине,
И ждёт меня бокал с вином.
С вином, как дом, таким же старым,
(В нём с лёгкой горечью «букет»,
Из Хайфы друг прислал. Не даром
Живёт он там десяток лет,
Живёт в Израиле, но всё же
Не смог никак забыть Союз.
И часто сон его тревожит,
Что он, кудрявый карапуз
На пруд бежит с таким же другом,
Облуплен у обоих нос,
Их нет счастливее в округе…
И сам собой встаёт вопрос :
Зачем страну «пустили с горки»,
Зачем пустили под откос,