— На трубы? – спросила Гаечка уже во дворе.
— Ты можешь не ходить, — сказал я. – Остальные – по желанию,
Чума, скорее всего, приведет подписку, а двоих-троих мне не
одолеть.
— Вот еще, — фыркнула Гайка и закатала воображаемые рукава. – Я
в деле!
— А можно посмотреть? – спросила Женя Заячковская, голос у нее
был визгливый, как у циркулярной пилы.
— Да ради бога, только не лезь, — предупредил ее Илья.
— И не ори, — сказал Рамиль.
Обернутые теплоизоляцией трубы тянулись за школой меж каштанами.
В одном месте они делали П-образный изгиб, там имелась вытоптанная
площадка, где пацаны решали разногласия кулаками, а секунданты,
сочувствующие и просто зеваки сидели на трубах, словно на
зрительских местах.
Проснулся страх. А что, если Чума приведет старших? На ум пришел
двухметровый Алтанбаев, который вписывался за Зяму с Русей. Что мне
с ним делать? Вспомнилось некстати: «Сможет ли сто человек без
подручных средств отмудохать бегемота». Так же и Алтанбаев, слишком
у нас весовые категории разные, а физподготовки у меня
недостает.
От волнения сердце сорвалось в галоп и взмокла спина.
Стоп, Пашка! Ты выследил и наказал работорговцев. Поставил на
место отца. Ты стрелял в живых людей и видел смерть... Ну ладно, не
ты, а твой взрослый вариант. Что тебе какие-то гопники? Но утешения
слабо помогали, ведь то был другой я, бесстрашный, прошедший через
смерть, а я не такой.
Пока не такой.
Мы обогнули школу и направились к месту, где я забил стрелку, но
там никого не оказалось. О, какое я испытал облегчение! Воспарить
захотелось.
— Что делаем? – прогудел Чабанов, поднял шипастый, похожий на
ежа, плод каштана, разломил, доставая коричневый кругляш и запулил
его вдаль.
Рамиль сразу же сделал так же, стараясь кинуть каштан дальше
Ильи.
— Свидетельствую, что Чума зассал, — вынесла вердикт
Заячковская. – И чего его все боятся?
— Потому что он на голову отбитый, — объяснил я, запрыгнул на
трубу и свесил ноги. – Ждем десять минут.
— Да не придет он. – Привалился к трубе Илья, помахал Райко и
Кабанову, заглянувшим проверить, что там на трубах и будут ли
показывать шоу.
— Чума ссыкло! – заголосила Женя.
Наши мажоры заозирались, и Кабанов истерично замахал руками –
валите, мол. Донесся зычный голос дрэка:
— Шо вы мне устроили в первый день?
— Лысый! Шухер! – Гайка рванула прочь, через поваленную секцию
забора к виноградникам, мы все – за ней.