Что касается Чумы, он мне по-прежнему не нравился. Если бы не
таймер, плевал бы я на его здоровье. Но, как выяснилось ночью, мои
старания по спасению Чумакова оказались напрасными: в белую комнату
я больше не попал, ничего поправить не получилось, а значит, так
это не работает. А может, просто не накопилась критическая масса
действий, способных повлиять на реальность.
В субботу в областном центре я продал почти два пака кофе вместо
запланированного одного, вечером залип с английским, готовя
каверзные дополнения для Барановой, но ни до чего конкретного не
додумался, тема-то вольная. Буду импровизировать.
В воскресенье отвез оставшиеся десять пачек кофе в ближайший
курорт и к обеду освободился, и мы поехали домой – к огромному
облегчению бабушки, которой не придется весь день провести в
машине. Заработанное я сразу же обменял у своего валютчика, часть
долларов, как обычно, оставил на хранение у бабушки, часть сдал
маме – все равно в квартире нет уголка, куда бы она не добралась и
где бы не порылась. Наверняка она знает, где и сколько денег прячут
Боря и Наташка.
В подвал идти не было смысла: наши торговали на рынке и закончат
не раньше пяти, и я отправился домой, где Борис, никого и ничего не
замечая, работал над конкурсными рисунками.
Сестру стало не узнать. Резкая и дерзкая, она превратилась в
плавную и томную – кто-то словно выключил Наташку, которую мы все
знали. Ни меня, ни Борю она будто бы не замечала, ходила по
квартире, как лунатик, мысленно проговаривая слова и накручивая на
палец прядь волос. Торговлю она закончила сегодня в четыре,
заработав за два дня 5700, но не это для нее было главным, если бы
не спросил – не сказала бы.
И вроде бы надо радоваться, что осуществляется мечта сестренки,
но от осознания, что она неизбежно отдалится, делалось грустно.
Потом и у Бориса появятся свои интересы, новые друзья, брат и
сестра обзаведутся семьями, и мы будем собираться в лучшем случае
на новый год и дни рождения. Вроде все пока по-прежнему, но
появилось ощущение неизбежности, как во время осеннего купания.
Ладно, это все нескоро, пока мы – одна дружная семья. В прошлой
реальности каждый взрослел в среде «человек человеку волк», ни у
кого ни в чем не было уверенности. Еще в апреле мы хотели поубивать
друг друга, теперь же готовы убить всякого, кто обидит кого-то из
нас.