Оказывается, он числится артиллеристом, командиром запаса. Теперь ему предписывается в тот же день отбыть в Белосток в зенитную батарею.
Юрий Аркадьевич позвонил Николаю. Тот сразу же приехал к нему на Васильевский. Они вместе сложили всё необходимое в чемодан и поехали на Витебский вокзал.
Толпы призывников, отъезжающих в армию. Взять билет и сесть в поезд нет никакой возможности. Военный комендант вокзала, охрипший и одуревший, говорит, что сегодня могут уехать только лица высшего командного состава. Все остальные поедут завтра.
– Так вы распишитесь, поставьте штамп на повестке, что я явился.
– Никаких штампов и отметок я никому ставить не буду. Завтра поедете.
– Этак и под трибунал с ним попадёшь за дезертирство. Я лучше поеду без билета. Воткнусь как-нибудь на подножку и поеду. Так спокойнее.
– Нет, Юра, не делайте этой глупости. Это сама судьба. Все знают, что поезда переполнены и обвешаны снаружи. Ничего вам не будет. Завтра вы с самого утра поедете на завод и всё оформите. Сейчас ехать в Белосток при таких условиях абсурдно.
– Вы, конечно, правы, но я боюсь, как бы не было неприятностей.
– Ничего не будет. Ведь если что, то завтра вы и поедете.
С неохотой, но всё же Юрий Аркадьевич согласился.
На следующий день в понедельник Николай Кузьмич сидел в своём кабинете в учебной части Института. Он перебирал дела диссертантов. Директор распорядился уничтожить – сжечь – все списки и документы.
Весь город жжёт архивы и дела. Тучи жжёной бумаги как дождь сыплются с неба и устилают тротуары и мостовые.
А у Николая Кузьмича всё в таком идеальном порядке. Всё подшито, пронумеровано. У него ни одна бумажка не пропадёт. Любую справку можно навести моментально. Недаром его так ценят как учёного секретаря. Прежде всего, нужны аккуратность и любовь к делу. А в каком виде он принял все это пять лет назад. Была полная неразбериха. А сейчас – приятно посмотреть.
– Да. И вот приходится сжигать. Тут печку топить несколько дней.
Почему-то Николаю было нисколько не жаль ни бумаг, ни своего труда. Сказано – сжечь, пускай горит.
Он ждал телефонного звонка. Он вскакивал каждый раз, когда звонил телефон, но это было всё не то. Неужели он не позвонит?!
Юрий Аркадьевич обещал позвонить в любом случае, во что бы то ни стало.
Николаю легче было допустить мысль, что в армию возьмут его самого, чем то, что Копочка (так детским именем звала обожаемого брата Катя) уедет в эту зенитную батарею под Белосток. Там же такой котёл. Это же верная смерть. Неужели ему не продлили бронь!?