— Не знал, простите...
А про себя подумал, что мог бы и ознакомится с составом семьи
заранее. Неполные семьи на особом счету. Из головы как-то вылетело
просто. Ха! Хотя я же не настоящий учитель, а физрук. Или
настоящий? Говорят, что учитель это не профессия, а призвание.
— Ничего! — отмахнулась она.
Поскрипев досками пола, я прошел в большую комнату, которую
Ксюша по-старинке назвала горницей. В центре стоял круглый стол,
накрытый кружевной скатертью-паутинкой. У стены — кровать с
никелированными шишечками на козырьках. В красном углу тумбочка с
телевизором, накрытым салфеткой, тоже — кружевной. На стене над
кроватью висел ковер. В простенке, между тумбочкой и подоконником,
стоял громадный сундук, а рядом с ним — этажерка с книгами. Там,
где раньше в старых домах была божница с темными ликами на иконах,
висели фотографии. Поначалу я не обратил на них внимания. Да и меня
отвлекли.
— Саша! — окликнула меня Володькина Ксения. — Вы же с нами
поужинаете?
— Не откажусь, — ответил я.
— Тогда я накрываю на стол, — сказала она. — Ничего, если на
кухне?
— Конечно, — кивнул я.
Взгляд мой снова вернулся к старым выцветшим фотографиям.
Особенно — к одной из них, что висела на почетном месте. На ней был
изображен военный в форме без погон и с кубарями в петлицах. Я
всмотрелся в его лицо… Нет, не может быть! Твою дивизию!
У меня перехватило дыхание...