Меня обуяли смешанные чувства. Привыкший к жизни в постоянной опасности, я никак не мог принять решение: дождаться того, кто управляет повозкой, или лучше спрятаться и пропустить его.
Победило любопытство. Всё-таки я витязь и в состоянии справиться даже с десятком бандитов. К тому же засады таким образом не устраивают. Да и вообще, лучше плохо ехать, чем хорошо идти. Авось человек попадётся добрый и подвезёт хотя бы до Новосмолинского.
Цокот становился всё громче, а вскоре появилась и сама лошадь, запряжённая в обыкновенную повозку. На телеге, попыхивая самокруткой, сидел мужичок, а позади него расположились какие-то бочки. Завидев меня, он сменил позу, выбросил окурок и перетянул из-за спины автомат. Вот тебе и мирный путник. Надеюсь, без разговора палить не станет.
Я продолжал спокойно стоять. Резких движений не делал, но и бдительности не терял. Кто его знает, что у человека на уме. Вдруг за разбойника примет или просто решит перестраховаться.
Мужик сбавил ход, а затем и вовсе остановился. Он поднялся на телегу, встал во весь рост и направил оружие в мою сторону.
— Кто такой? — прилетел ожидаемый вопрос.
— Никто, — развёл я руками. — Просто человек.
— А чего встал посере́дь дороги? У меня брать нечего, я порожняком иду.
— Да мне ничего и не нужно. Я в Новосмолинский топаю, может, подбросишь?
— А чего там, в Новосмолинском?
— Постоялый двор, — пожал я плечами. — Мне, вообще-то, в Москву нужно, вот думаю там к торговцам каким прибиться.
— А сам отке́да?
— С Нижнего иду.
— А в Москве чего забыл?
— Слушай, ты подвезёшь, нет? — Я уже начал раздражаться. — Или будешь и дальше глупыми вопросами пытать?
— Прям, запытали его! — скептически хмыкнул мужик. — Ишь, цаца какая, слова ему не скажи. Может, ты бандит какой?
— Ты серьёзно думаешь, что бандит тебе сразу признается, что он тебя хлопнуть хочет?
— Рожа твоя что-то мне больно знакомая, — прищурился он. — А где видел, никак вспомнить не могу. Как ты, говоришь, в Нижний попал?
— А я не говорил, — честно ответил я. — Ногами пришёл.
— Ёпсель-мопсель! — Мужик вдруг спрыгнул с телеги и направился ко мне, с любопытством осматривая с головы до ног. — Ты ведь Могила, так? Тот самый, да?!