Похоже, препараты, составленные в древних храмах Чжунго, те
самые, что укрепляют мужскую силу, подтвердили, что
продолжительность их действия и прочие свойства полностью
соответствовали словам того морщинистого желтокожего старика, у
которого эти традиционные снадобья и были куплены.
Теперь Найджел поднял веки. Но темнота, как висела перед его
глазами, так и продолжала висеть. Он задёргался, пытаясь дотянуться
руками до глаз.
Но руки к ним поднести не удалось. Он так и остался лежать
поверх шёлковой простыни в позе распластанной морской звезды,
выброшенной волнами на берег.
И от осознания этого дикая паника накрыла его с головой — он
понял, что его конечности надёжно зафиксированы и он полностью
обездвижен.
А не видно было ничего по той простой причине, что на глазах его
была плотная повязка, не пропускающая ни единого кванта света.
Он хотел позвать на помощь, но вместо членораздельных слов смог
издать только невнятное мычание.
Только теперь он обратил внимание на свои ощущения, которые
однозначно говорили о том, что во рту у него находится кляп.
Крепкий деревянный шар, не позволяющий челюстям сомкнуться. Его
уверенно и надёжно удерживал кожаный, судя по всему, ремешок.
На мужчину вдруг нахлынула волна из причудливой смеси страха,
апатии, покорности судьбе и, почему-то, пронзительного сексуального
возбуждения.
Напряжение в паху стало ощущаться ещё рельефнее и острее. Каждый
удар его сердца отдавался и там, недвусмысленно намекая на то, что
его тело вовсе не против продолжения.
Он напряг слух. Комната была переполнена слабыми, едва
различимыми звуками. Что-то еле слышно поскрипывало, шуршало,
тикало... И он различил среди всех этих шумов почти неслышный звук,
звук дыхания ещё кого-то, кто находился рядом с ним, в этой
комнате.
Он снова громко замычал, силясь обратить на себя внимание.
И тут в воздухе что-то свистнуло, и его обнажённое бедро обожгла
внезапная боль. Кожу рванули плетёные хвосты из сыромятной
кожи.
— Не дёргайся, мой котёнок, — проурчал женский голос, низкий,
немного вибрирующий, одновременно намекающий на неземные
наслаждения и невообразимые физические страдания, — не торопи
хозяйку...
Он с содроганием почувствовал, как нежные женские пальчики
коснулись его, надёжно зафиксированной в мягком захвате,
лодыжки.
Потом женская ладошка медленно поползла вверх, к колену, а потом
и выше, оставляя на коже глубокие царапины от длинных ногтей... Или
когтей?