Невероятным усилием мне удалось
извернуться и выставить перед собой кинжал, но повторного
нападения не случилось. Темная фигура, узкоплечая и
субтильная, неподвижно замерла в паре шагов, лицо убийцы
терялось в тени, черневшей под глубоким капюшоном. А потом
руки поднялись и откинули его.
Фрейлейн Герда!
2
Я
дернулся и проснулся. Сон! Это все драный сон! Ненавижу
полнолуния!
Ставни оказались открыты, лесную хижину
заполнял полумрак зимнего утра, а легкий аромат трав
смешивался с запахом немудреной стряпни. Ночью мы с Мартой не
сомкнули глаз, забылись в дреме лишь перед самым рассветом, и
все же она уже встала, растопила печь и готовила
завтрак.
Я
оделся и подошел к столу.
—
Вот и новый год наступил… — нейтрально сказал, толком не
зная, как теперь себя вести.
—
Наступил, — кивнула знахарка и выставила на доску сковородку
с яичницей. — Садись за стол, колдун.
Держалась хозяйка столь же скованно и
отчужденно, как и прежде, и меня это обстоятельство
несказанно порадовало. Никаких романтических чувств к
знахарке я не испытывал, и ее сердечные терзания доставили бы
нам в дальнейшем одни только расстройства. Но, как видно,
опасался я выяснения отношения совершенно напрасно; фрейлейн
Марта оказалась особой в высшей степени разумной.
Позавтракали мы в полной тишине, а
потом я без напоминаний взял лопату и отправился на улицу. В
последнее время уборка снега предшествовала атлетическим
упражнениям и занятиям со шпагой в качестве разминки, но
сегодня, ко всему прочему, мне хотелось остаться в
одиночестве и немного привести в порядок мысли и
чувства.
Волновала не столько проведенная с
Мартой ночь, сколько приснившийся под утро кошмар. Сон — это
лишь сон, в причастность к покушению фрейлейн Герды я нисколько не
верил; ее мертвое тело давно разобрали на куски в
анатомическом театре. Но, как уже успел убедиться
неоднократно, случайные сновидения в полнолуние меня не
посещали. Что-то зацепило в этой ситуации, что-то казалось
неправильным и варилось в подсознании. Знать бы еще, что
именно.
Я
покачал головой и вышел за дверь. Подспудно ожидал увидеть
отметины чудовищных лап, но, вопреки всему, наст оказался
нетронут, лишь вдоль стены шла глубокая борозда там, где
Марта пробиралась к окнам, дабы снять свои заговоренные
веревочки. При этом снега намело на удивление много. Если за
оградой его почти не прибавилось, то дом занесло до
подоконников, будто вчера мы находились в самом центре вихря.
Неспроста всю ночь поскрипывали стены и крыша.