— Правда, Пахом. Отстань от нее. Сейчас Молот успокоится, а нам потом пиздюлей выхватывать. Да ну нах. Я лучше поеду потом к Изке, уж за ее отсос мне шею точно не сломают. А эта еще откинется от страха под тобой, — загоготал молодой брюнет и его смех подхватывают все кроме Пахома.
Я смотрю на них, не дыша. Кажется, стоит мне сделать вдох глубже и они все кинуться на меня, вопреки здравому смыслу.
— Вы че серьезно откажетесь от такого щедрого подгона? — переводит взгляд с одного на другого тот самый, у которого мозги, походу спрятаны в машонке, а не в черепной коробке.
— Сходи лучше, проветрись. Может подснимешь кого, — толкает его к выходу тот самый со шрамами.
— Блядь, меня Молот грохнет, что я со смены так просто свалил! — возмущается Пахом.
— За прогул значит осознаешь, что будет, а за то, что бабу его натянуть хочешь, как-то мозг блокирует эту информацию, — усмехается его товарищ.
— Сука! — шипит. — Ладно, пойду погуляю. Но если вы решили ее тут без меня разложить, то я потом ни одному из вас даже руки не подам.
— Давай уже, иди остудись, — выпихвает его на улицу Оспыч и закрывает изнутри дверь. — Ну, что принцесса? По чайку? — улыбается он.
Я смотрю на мужика, которого, буквально пять минут назад считала самым отвратительным и мерзким из всех кого когда-либо видела, вижу его улыбку от которой у меня когнитивный диссонанс. Ведь как такой грозный и страшный человек может улыбаться?
— Что? — перевожу растерянный взор на его дружков, которые уже, кажется, забыли о моем существовании и уставились в гаджеты, посмеиваясь над роликами.
— Чай? Ну или кофе… У нас тут правда только растворимый. Да и чай в пакетиках только.
— Чай, — выдавливаю из себя и смотрю шокировано на этих странных людей.
Сажусь в кресло и сложив руки на коленки, как скромная, приличная девушка, жду когда закипит чайник и стараюсь не думать о том, что все эти мужчины видели меня практически в чем мать родила.
А потом мне приходит гениальная мысль. Если сейчас мне удастся подружиться с ними, то возможно тогда я смогу получить ответы на свои вопросы. Потому что с Рэмом я теперь не то что разговаривать не стану, я даже за одним столом с ним не сяду.
Но не успевает Виталий, он же Оспыч, заварить мне чай, как дверь с грохотом открывает и на пороге вырастает шумно дышащий, словно бык, Рэм. Его грудь шумно вздымается, а глаза мечут молнии.