Дурацкая привычка подмечать детали…
Незаметно для себя самого, Ардан уснул глубоким сном, лишенным
всяких сновидений.
На утро же он проснулся из-за непривычного для себя запаха. Не
то, чтобы неприятного, скорее даже наоборот. Пахло чем-то тяжелым,
но в то же время, дурманяще цветочным. Так, как если бы кто-то
собрал целый луг полевых цветов, а затем растолок их в ступе и
получившийся концентрат вылил бы в небольшую емкость,
предварительно ту нагрев.
Продрав глаза, Ардан повернулся в сторону источника запаха и его
взору предстала открытая ванная комната, из которой валил пар. И
именно этот пар и излучал тяжелый цветочный аромат.
Поняв, что уснул прямо так, в одежде, юноша принюхался к своей
подмышке и, скривившись, не долго думая скинул с себя всю одежду
оставшись, как говорится, в чем мать родила.
Потянувшись и размявшись он, шлепая босыми ногами по холодному
полу, прошел через комнату и вошел в открытые двери ванной…
- О Вечные Ангелы!
… и, тут же, как-то неловко, чем-то напоминая девушек на озерных
мостках в Эвергейле, которых нерадивые подростки застали врасплох,
попытался прикрыть пах.
Около широкой и длинной ванной купели, с нависавшей над ней
латунным краном и лейкой, стояла молодая женщина. Лет двадцати
двух. В белом переднике поверх простого, рабочего черного платья и
в смешном чепчике, едва-едва удерживавшем её пышные, каштановые
волосы.
Они не сразу встретились глазами, потому что какое-то время
женщина не могла оторвать взора от того места, которое Ардан в
данный момент прикрывал ладонями. Смотрела и краснела. Так
стремительно, что на её алых щеках впору было яичницу жарить.
Собственно, Ардан и сам чувствовал, как пройдет еще немного
времени и он, возможно, и сам сгорит - настолько сильно пекло
лицо.
- Пшупщенья, - промямлил он, не зная куда деться в таком большом
пространстве.
Женщина резко отвернулась и, немного дрожащей рукой, указала на
полотенце, лежавшее на створке ширмы, притаившейся у дальнего угла
ванной комнаты.
Ну да…
Ширма…
Ардан, крабиком, отодвинулся в сторону, быстрым движением руки
стиснул спасительную ткань и мигом обернул ей пояс, не учтя при
этом, что все прекрасно отражалось в огромном зеркале, стоявшем
рядом с женщиной.
Кажется, у него загорались кончики волос…
- Простите, я не должна была к вам так врываться, господин
Эгобар, - скудным тоном произнесла незнакомка. - Я стучалась, но вы
очень крепко спали, а хозяйка сказала сделать вам ванну, чтобы дом
не пропитался дорожным запахом.