– А этот дурак почему на меня не глядит? Зачем набросился на хурму? Он ее в жизни не ел… Он же весь пятнами сейчас пойдет!, – кричало в ней отчаяние. – Что же это вы струсили?, —
заговорила, наконец, всхлипывая, девочка и даже Иосиф понял, что сейчас ее слезами умоются все.
– Тоже мне пираты… Предали меня… Дураки глупые…
Каифа, по-прежнему не вмешиваясь, холодно наблюдал за развитием ситуации, попутно вычисляя третьего, недостающего члена бандитской коалиции, способной принять бой.
– А может это тайный код? Третий-то кто? Ну, не этот же пьяница! Хотя…, —
ломал он себе голову, внимательно наблюдая и за Иосифом тоже.
– Да трое нас, трое! Вот они мы – все у твоих ног! Только не реви, – не выдержал Михаэль. – Куда ж мы без тебя денемся…, —
и ткнул Ава локтем:
– Ты как?
Ав затравленно кивнул, продолжая сосредоточенно жевать. Видно было, что ему категорически не нравились воинственные приготовления Принцессы, но деваться и правда было некуда. Он словно предчувствовал, что сейчас случится что-то нехорошее. А ведь Мария пока что и сама не решила, как расправится со своим обидчиком. Знала лишь, что веселье состоится, вот прямо сейчас, и что этот самоуверенный хам сильно пожалеет о том, что с ней связался.
– А ты, собственно, кто?, —
негромко спросила она его, подслеповато щурясь. И сказано это было таким тоном, что, если бы в ответ сын Каифы вскочил и врезал ей по физиономии, никто особенно не удивился бы. И не осудил бы его. Даже странно, что он этого не сделал. Воспитание, надо полагать, остановило.
– Я – будущий первосвященник Израиля!, —
грозно заявил он. Получилось, правда, не так грозно, как ему хотелось. И немного ненатурально. Иосиф сказал бы лучше. С гораздо большим достоинством. Раввин еще обязательно надел бы на лицо выражение вежливого презрения и скуки. Вот именно, – скуки! И постарался бы говорить спокойным, тихим голосом.
Мария бросила быстрый взгляд на Ава, убедилась, что этот жалкий трус, с которым она еще потом поговорит!, уже начал тереть свои виски, и, улыбнувшись так, что стала видна дырка от выпавшего на прошлой неделе последнего молочного зуба (верхнего, справа), пошла в атаку:
– Ух ты!… Неужели это наш будущий первосвященник?
Слезы высохли и глаза девчонки зажглись нехорошим огнем.
– Так вот, кто у нас собрался народ Израиля учить!