– Постеснялся?
Он снова кивает.
Знакомо. Я тоже заканчивал училище не
целованным. Друзья звали к девочкам, но денег не было.
– Бельского будут судить! – это опять
Сергей. – Мы с вами – свидетели! Его карьере конец!
Это как дядя, командующий армией,
посмотрит…
– Давай спать, Серж! Глаза
слипаются!
Он умолкает. Я расстегиваю пуговицы
кителя. Я и в самом деле устал. Слишком много для первого дня…
***
Странное существо человек. Шесть дней
я мечтал о самоубийстве, но как только получил возможность его
осуществить, так сразу передумал. Не знаю, на что рассчитывал
гость, вручая мне «хаттабку», но я решил действовать по своему
плану. Я не мог отомстить предавшим меня генералам, но сорвать
праздник бывшему актеру попробовать стоило.
Наутро в яму сбросили лестницу, и я
впервые за семь дней поднялся наверх. Я опасался, что меня станут
обыскивать, но абрекам это даже в голову не пришло. Продавец
ручался за качество товара, какое недоверие между своими? Меня даже
не связали, просто надели наручники. Причем, не по-нашему – за
спиной, а по-американски – впереди. Глаза тоже не стали завязывать
– возвращение пленника не планировалось. Абреки нередко ведут себя
как дети – большие и капризные. Дорогой мне рассказывали, что меня
ждет. Бородатые кавказские джентльмены скалили зубы и смеялись.
Дети любят смеяться над беспомощными…
Меня доставили на широкий луг перед
большим аулом. Здесь было полно народу. Обвешанные оружием, как
новогодняя елка игрушками, абреки; встречались и штатские. По рожам
некоторых было видно – иностранцы. Жирные лица, платки на головах –
арабы. Актер не поленился притащить спонсоров. Такое зрелище! Где
еще головы публично режут?
Местные жители на лугу отсутствовали
– спектакль не про них. Меня это обрадовало. Иностранцы вальяжно
восседали на стульях, абреки толпились рядом. Я заметил две
телекамеры – бывший актер подготовился основательно. На пригорке
примостился ДШК на универсальном станке, за ним серьезный абрек –
позаботились о зенитном прикрытии.
Меня подвели к толпе, актер стал
рассказывать о моих преступлениях. Переводчик трещал, арабы важно
кивали. Актер, наконец, умолк и сделал знак. Из толпы вышли двое.
Один тащил деревянную колоду, второй нес топор и огромный тесак.
Колоду установили перед зрителями, палачи с топором и тесаком стали
напротив меня – шагах в пяти. По знаку актера конвой оставил
пленника и присоединился к зрителям.