— Ну,
труп-то не у меня, а на Московском проспекте, — педантично ответил
Олег, поправляя очки.
— А если
без сарказма?
— А если
без сарказма, то все просто. Позвонили и сообщили, что на
Московском проспекте, дом 72 квартира двадцать четыре, на балконе
лежит труп женщины. Вот такое дело.
Как-то уж
очень странно. Анонимный звонок в дежурную часть — вполне понятно,
а звонок на телефон следователя — не очень.
— Олег, а
звонок был именно анонимным?
С Кустовым
у меня отношения неплохие. Работали с ним как-то. Олег парень
хороший, без закидонов, которые порой присущи
интеллигенции.
— Олег,
чисто для меня, без огласки, — пообещал я.
Следователь
вздохнул, снова поправил очки.
— Алексей,
если чисто для тебя, то скажу. Позвонил знакомый, но он очень не
хочет, чтобы его фамилия засветилась. Я ему ничего не обещал, но
сказал, что постараюсь. Если там всё без криминала, так и ладно.
Отделается мой знакомый лёгким испугом. Но если всё-таки «мокруха»
— там уж как получится, я всё понимаю. Возможно, придется его
светить. Вернее, не его, а супругу.
— Не люблю
я эти тайны мадридского двора, — хмыкнул я. — Тут свети, тут не
свети. Это уж как пойдёт. И вообще, мой книжный детективный опыт (я
специально решил поприбедняться) подсказывает мне, что вот такие
анонимы — инкогнито и оказываются обычно в числе самых первых
подозреваемых. Так что без никаких обещаний с моей стороны.
Излагай, что там стряслось.
Олег махнул
рукой и принялся за рассказ:
— В общем,
есть у меня хороший знакомый — военный, капитан, в нашем училище
преподает. Сам-то он парень отличный, но вот с женой не очень
повезло — та и выпить любит, и погулять, а на развод подавать ему
пока не с руки — в академию поступать будет. Позвонил он, сказал,
что супруга трое суток дома не ночевала. Я ему объясняю — Андрей,
дескать, мы тут не полиция нравов, в супружеские проблемы не
встреваем, а он: супруга говорит, что три дня сидела в чужой
квартире, потому что боялась хозяина. Дескать — у него на балконе
покойник лежит. Да еще и голый. Вернее — голая, потому что труп
женский. Вот он и волнуется — мол, а что теперь делать? Вроде — и
жене веры мало, но и просто так, мимо ушей, такую информацию
пропускать нельзя. Вот, хорошо, что мильтон есть знакомый, решил
позвонить, посоветоваться. А я спрашиваю — жена может указать
квартиру? А приятель — она и адрес знает, и фамилию хозяина.
Андрюха теперь очень переживает, что жену на допросы будут таскать,
а ему бы этого не хотелось. Будет огласка, а если жена в чем-то
замешана? Так ему академия может облизнуться.