— А
если отнести это к нормальным гражданам, пришедшим к нам за помощью
и защитой? — тут же отреагировал
замполит. — Это как вам? Тоже
оставить надежду?
Он вдруг остановил свой взгляд на
мне.
—
Вот вы, товарищ Воронцов, все сутки ездили туда-сюда. Разве вы не
заметили этого безобразия?
Вот тебе на! Нашли крайнего. Я хотел
было уже сказать, что заметил и дежурного проинформировал, но
вспомнил его угрозу про «пусть сами отдуваются», поэтому и ответил
по-другому:
— Я
думаю, Фёдор Павлович, что совершить такое мог кто-либо имеющий зуб
на милицию из числа работников наших крупных предприятий. Бумага-то
на плакате из КИПовского рулона, какие на «металлурге»
используются. А ещё это должен быть человек достаточно начитанный.
Всё-таки произведениями Данте у нас далеко не все интересуются.
Я прекрасно знал, что недавно наши
сыщики выезжали на металлургический завод на какую-то кражу. Кражу
не раскрыли, но зато разжились большим количеством диаграммных
рулонов для самописцев, что в условиях перманентного бумажного
дефицита дело совсем не лишнее. Теперь эти рулоны были свалены в
углу кабинета «промзональников» на общую потребу, приходи и бери,
пользуйся, если А-4 закончились. Уточню, что обозначение «А-4» в
семьдесят седьмом было не в ходу, а говорили просто — машинописные
листы, но это я по привычке из иного времени.
По странной случайности, именно в
этом кабинете (под номером тридцать!) вчера поздно вечером, проходя
мимо, можно было слышать неположенный шум. Если бы я ключом по
скобке выбил морзяночную семёрку: «дай-дай-за-ку-рить», мне бы,
конечно, открыли. Но мне было нужно другое. Поэтому я стучал как
обычно. После моего стука воцарялась чуткая тишина, нарушаемая лишь
звуками «ш-ш-ш-ш» в различном исполнении. Потом из-за двери
слышалось: «ушёл», и шумы возвращались. Приходилось стучать снова,
чтобы хоть немного пробудить в коллегах необходимость
бдительности.
Так что, если сопоставить эти
обстоятельства, можно было легко выстроить совсем другую версию,
нежели та, которую я высказал. Но Фёдор Павлович, слава богу, этих
обстоятельств не знал. Зато, как выяснилось, он был начитанным
человеком.
— Я
тоже уважаю творчество Данте, но вы хоть знаете, где у него это
объявление размещалось? На вратах ада!
— А
нам не страшно, мы атеисты! — отреагировал кто-то, в тесноте не
идентифицированный.