Но кому могут понадобиться крышки от
эмалированных кастрюль, если к ним не прилагаются сами кастрюли —
ума не приложу.
Попадаются и другие вещи, которые я
бы купил. Например — фарфоровые игрушки и куклы. Моя супруга, с
которой я здесь пока еще даже не знаком, собирала такие. Может,
стоит начать покупать? Вон, очень красивая фигурка не то чукчи, не
то ненца. Точно даже и не скажу, но человек, явно, из народов
Крайнего Севера — в малахае и с раскосыми глазами.
Нет, не стану. Если бы я сам
увлекался, тогда да. И куда мне фарфоровую куколку? Может, эта
безделица сейчас кому-то другому нужнее, нежели мне? Я-то ее в шкаф
засуну, да и забуду. Нет, пусть все течет своим чередом. Вот, как
увлечется Нина фарфором, так и начнем покупать.
К покупателям, имеющим приличный
вид, иной раз подходят мужички, что-то осторожненько предлагают.
Может и краденое, это за треть цены отдадут, а может и какой
дефицит, вроде американских джинсов, но это уже втридорога.
«Паленые» вещи здесь продавать не станут, а отведут в сторонку.
Для сотрудника милиции приходить
туда — сплошное испытание и надрыв нервов. Сразу срисуют, хоть в
форме, хоть в гражданке. Никто не разбежится, кроме самых
криминальных, но будут настороже. А меня, скорее всего, еще помнят
по прежней должности. Память у людей длинная, плохое помнится.
Книги тут тоже продают. Вот, книги
бы я покупал, но как только оказываюсь у прилавка, так сразу,
вместо подписных изданий оказываются сплошные классики
марксизма-ленинизма, или книги, уцененные еще в шестидесятые годы,
по причине полной непокупательности. Кто-нибудь слышал о Щелгунове,
и о Писареве с Михайловым? Вот, кто их купит? В шестидесятые такие
книги на вес продавали.
А вот я возьму, и куплю, потому что
трехтомник Михаила Ларионовича Михайлова в той жизни у меня есть.
Или был? Ну, не суть важно, но там имеются переводы стихов, включая
Бернса и Беранже, а еще интересные статьи по истории и
литературе.
— Почём Михайлов? — приценился
я.
— Два рубля за три тома, — отозвался
продавец, смеривший меня оценивающим взглядом.
Я скривился. Он что, считает меня
каким-нибудь отъявленным книгофилом, готовым отвалить за никому не
нужные книги огроменную сумму, на которую можно два раза сходить в
столовую? Два рубля — перебор. У меня лимит, положенный на закупку
книг — три рубля в месяц. Каюсь — иной раз могу заплатить и пять,
но, если книга этого стоит. Мне в августе в Питер ехать, в академию
поступать. Так что, надо бы сделать какую-нибудь «заначку». Но как
показывает опыт — денег все равно в обрез и никакие «начки» не
спасут.