— А
что же случилось с её домом? — удивился я. — Сгорел? Сбежал?
—
Ну как же ты не понимаешь. После того, что случилось...
Разговор опять обещал затянуться. А
меня же там «марсианка» ждёт! Не дожидаясь окончания фразы, я
сделал Ольге ручкой — всё потом, и отправился на рандеву.
Наша «марсианка» и вправду сидела на
скамейке, поглядывая в мою сторону. Я сразу самым галантным образом
изобразил нечто вроде поклона и испросил разрешения присесть рядом.
Аэлита, против ожидания, не стала топорщиться и легко согласилась.
Выглядела она не лучшим образом, несмотря на все свои старания. В
одежде и прическе был прежний строгий порядок, но передряги
последних суток явно сказались на выражении её лица. Мешочки под
глазами только усугубляли картину. Плакала и не спала,
по-видимому.
—
Аэлита Львовна, — начал я,
— материал, собранный милицией по
вашему делу, мне знаком. Расскажите остальное, пожалуйста.
В этот раз не было никаких капризов,
попыток указать мне моё подобающее место. Это была совсем другая
Аэлита. Она вздохнула и начала рассказ, говорила ровно, без всяких
эмоций, как будто скучную инструкцию читала. Получалось
следующее.
Пришла с работы около полдевятого
вечера. Поначалу ничего не заметила. Потом обратила внимание, что
порядок в комнате нарушен. Не так, чтобы очень, но всё-таки.
Какие-то статуэтки сдвинуты с места, книги переставлены местами,
бельё в шифоньере лежит неаккуратно. Как будто кто-то что-то искал,
но очень не хотел, чтобы его интерес был обнаружен. Потом заметила,
что стекло в оконной раме отсутствует.
Испугалась, что кто-нибудь спрятался
в доме. Обмирая от страха, всё осмотрела, как могла — никого не
нашла. Взяла кочергу для самообороны, пошла на улицу. Под
повреждённым окном обнаружилось стекло, которое было аккуратно
приставлено к стене. Вставлять стекла она не умеет, да и в книгах
читала, что нельзя нарушать обстановку на месте преступления,
поэтому ничего не трогала. Заставила подоконник в доме всякими
кастрюлями, чтобы если кто снова полезет, шуму наделал и испугался.
Пошла звонить в милицию. Рабочий телефон-автомат нашёлся только у
комиссионного магазина на Красноармейской — не ближний свет. Потом
сколько ждала, пока приедут. Следователю всё рассказала, как есть.
Показала «послания» из газетных букв. Все милиционеры выглядели
сильно уставшими, над «страшилками» особо не издевались.
Следователь только спросил, настаивает ли она, чтобы они были
приобщены к материалу. Она сказала — да. Он пожал плечами и забрал
их.