– Ты иди, Миша. Я пойду за тобой, – спокойно сказала Оля.
Михаил выскочил из туалета и бросился по лестнице вверх, но споткнулся и упал, больно ударившись головой.
– Парень хватил лишнего. Пусть посидит у окна, – было последнее, что он услышал в этой жизни.
Оля открыла низкое окошко и с трудом пролезла через него. Она оказалась во дворе, где спряталась за пустыми ящиками и бочонками. Через пять минут за ней пришел Штерн. Они вышли из двора на пустынную улицу, прошли квартал до машины. Только тогда Оля перевела дух.
– Тебе надо на время исчезнуть, – спокойно сказал Штерн. – Поезжай к Густаву. У него тебе будет безопаснее. Я ему отправлю телеграмму.
– Мой чемодан? Сумочка? – уточнила Оля, которую начало трясти от запоздалого страха.
– На заднем сиденье. В сумке деньги. Поедешь как обычно, только из другого города.
– Хорошо.
– Через неделю, максимум через десять дней, тебе придет телеграмма от твоего так называемого «дяди». Доедешь до Берлина в тот же день. Поняла? В тот же день. В привокзальном ресторане к тебе подойдет агент.
– Пароль? – деловито спросила Оля.
– Ты уже его видела, он тебя тоже. Поступишь в его распоряжение.
У Оли упало сердце: призрак Москвы таял в воздухе.
– Твой оперативный псевдоним? – неожиданно спросил Штерн.
– Ландыш.
– Отлично. Тот, кто принесет тебе букетик этих цветов, возможно, человек от меня. Открытка с изображением ландыша, любое упоминание – это знак тебе. И забудь про магазин ковров. Только крайний случай может привести тебя туда. Поняла?
– Да.
– Береги Густава. Он не должен сорваться. Вопросы?
– Михаил? – это прозвучало как возглас.
– То, что ты подумала. Ты помогла мне. Я посмотрел на тебя в деле. Иногда приходится заниматься и этим.
Штерн смотрел перед собой.
– И последнее, – после паузы произнес он. – Передай Густаву, что пьяница из Силезии оказался интересным. Центр благодарит его за информацию.
– Это, я так понимаю, не совсем правда? – спросила Оля.
– Увы. Это совсем неправда. Но так нужно для дела.
Она ехала в Германию с тремя пересадками. И только к вечеру следующего дня добралась до Густава, который стоял в дверях ателье, поджидая ее.
– Я бы встретил тебя на вокзале, но не знал…
– Все хорошо, дорогой, – перебила Оля. – Я запомнила дорогу.
И она вошла в ателье, куда надеялась никогда больше не попасть.