С начала учебного года я никого из своих бывших одноклассниц не видела – я и Алену видела теперь редко – и по ним не скучала. От нечего делать решила немного порисоваться, даже не решила, оно само так получилось: они смотрели на меня во все глаза, как на пришельца из космоса, как будто ждали от меня чего-нибудь этакого. «Вы хочете песен? Их есть у меня!» Я травила медицинские байки, а они слушали меня, раскрыв рты. Сейчас все встало на свои места: они были маленькие глупые школьницы, не видавшие настоящей жизни, а я – взрослой, матерой волчицей, понюхавшей пороху на своем веку. Меня несло. Я говорила и говорила, запивая каждую новую историю стаканом портвейна «Кавказ»: о морге, о гериатрическом отделении в больницах, где бабки лежали месяцами, пока не умирали от деменции и пролежней, о запахе, который преследует меня постоянно, сколько ни забивай его сигаретами и выпивкой, о приемном покое дежурной больницы, куда ночами «Скорые» свозят подобранных на улице пациентов, в основном пьяных мужиков, упавших да так и заснувших в снегу. Господи, как же они, проспавшись, плачут в голос, когда понимают, что ночью отморозили конечности и им ампутируют несколько пальцев! Как им теперь работать, семью содержать? Один раз – в ту ночь санитары собрали по больнице все обмылки и варили новое мыло в огромном тазу, от чада и запаха хотелось повеситься – привезли парочку. Оба пьяные. Она – с ножевым ранением, он – с ошпаренными руками, так, что кожа свисала клочьями, и пятнами ожога на лице. Обычное дело, повздорили из-за выпивки. Он ее пырнул ножом, она в ответ плеснула в него кипятком, но он успел прикрыть лицо руками. Это, разумеется, догадки, они друг друга не выдали. Мужик стоял на своем: она упала и наткнулась на нож, он бросился ей помочь, и на него вылилась кастрюля с кипящим супом. Никто ими не занимался, развели по разным помещениям, сестры спорили, врачи ругались с бригадой «Скорой помощи», зачем такую рвань привезли к ним в больницу, санитары пошли дальше варить мыло. Слышим: стоны, крики. Прибегаем, видим, по коридору тянется кровавый след. По следу дошли до кабинета, где оставили хахаля с ожогами. Оказывается, она приползла к нему на животе, держаться на ногах наша Джульетта не могла, и теперь они любили друг друга. Кричали от страсти, стонали от полученных увечий, ну, или наоборот. Санитары их оттащили друг от друга, разумеется. Вызвали милицию.