— Но ведь спрядёт, —
прошептал Белозар, — и даже Перун не сможет
разрубить ту пряжу, что создаст Бессмертного Владыку.
Семаргл устало покачал косматой
головой.
— Коли скажешь им своё
виденье, Белозар, то Макошь и твоё Слово
в мироздание вплетет. Коли не скажешь — и его
не будет.
Белозар вздохнул и вновь
взглянул на звёзды.
— Вот скажи, Богов
посланник, — говорил старый волхв, обращаясь, скорее,
к небу, — коли тебе ведомо то, что ведомо
и мне, коли даже Богам ведомо сие... Почему же силы,
миром правящие, не изменят то, что лишь им возможно
изменить? Почему же Макошь спрядёт ту пряжу?
— А вот как
думаешь ты, старче, — Семаргл тоже устремил свой взор
в ночное небо, — коли не было бы зла,
кто б добро добром же называл?
— Пустое молвишь, — махнул
рукой волхв, — пустое...
— Если так
ты мыслишь — твоё право, Белозар. Но скажи, как
Богиня Макошь может нить Судьбы не ткать, души рождённых
в неё не вплетать? Она лишь силу вам даёт, в Судьбу
вплетая, а куда направить дар её, в плохое или
в благое — решать уж вам. И даже если грустно
всё решится — Богиня исколет пальцы и заплачет,
но вышьет ваш узор.
Семаргл замолчал, и Белозар
не молвил. Затихли барабаны. Лишь низкое баритонное пение
волхвов слышалось в тишине.
И чудилось Белозару в огне
и звёздах, будто вновь он стал молодым,
а с ним — его кудесница, прекрасная Сияна.
И Солнцеград, великий город-остров, где вместе жили, терялся
в поднебесье. Но видение померкло так же быстро, как
и улетела в края златые[3] его любимая голубка. Тогда
дремучий лес и стал спасением, где юный волхв внимал Богам
и слушал голоса природы. Давно это случилось, и даже
облик невесты украло беспощадное время. Но показалось вдруг,
будто в огне явился её благодатный лик, по которому
столько лет тосковало сердце... И не было тех лет печали.
Волхв знал: ему пора.
— Скоро прилетят Птицы, —
вновь заговорил Семаргл, потягиваясь, — и будут петь. Так
что же ты решил, кудесник?
— Скажи, Богов
посланник, — Белозар посмотрел в ясные глаза
Семаргла, — коли я расскажу о видении своём волхвам,
смутятся ли их сердца? Не станет ли мой рассказ
причиной тому, что произойдёт?
— О, кудесник Белозар,
на то и у меня ответа нет, — посланник
Богов опустил взгляд. — Не только Боги Светом правят,
но и вы, как дети их.
Белозар вздохнул и закрыл
глаза. Пение волхвов разливалось по миру, ведя за собой
в неведомую даль, туда, где тишина рождалась...