Три платья. Чёрное, серое и лиловое.
— Видите разницу? — девушка приподняла рукав и показала на платье, выставленное на витрине.
Разницы я не видела. Вообще никакой. Наверное, я занимаюсь своим делом, и это радует. Но разочаровывать такую милую, старательную девушку не хотелось. Как-то неприлично, что ли? Человек ведь со всей душой...
— Я их возьму, — кивнула и совершенно счастливая, достала кошелёк. — Все три! Хватит на весь год.
Зря я это сказала. У меня осторожно поинтересовались, не понадобятся ли туфельки, бельё, перчатки и... шляпки. Дурман-трава, и за что мне всё это?
— Да. Наверное, — всхлипнула я, доставая из потайного кармана мантии с таким трудом отложенные запасы.
Счёт к милорду Ройсбургу вырос вдвое — мало я его тогда зачарованной крапивой приложила... Мало!
— Вам пойдёт растительный декор — очень актуально в этом сезоне! — оптимистично заявила продавщица.
— Растительный? — я немного оживилась. — Давайте!
...
— ...Уффф! — я сгрузила покупки на пол.
Еле дотащила! Посыльных в Академию не пускали, а жаль.
С тоской посмотрела на ряды ящиков с цветами. Почти все полки заставлены, остальное — под потолком, да здравствует мною улучшенное левитирующее зелье!
Вот только вслед за мною ящик не полетит — подобные фокусы строго отслеживаются Советом — защита от воровства. Оно и понятно, эдак всю оранжерею стащить можно. А только мне от этого не легче! Как, скажите на милость, я поволоку свою бесценную коллекцию растений в поместье некромага?
Это же мои собственные образцы! Экспериментальные!
Холёные. Капризные. Любимые.
— Не поеду! Не поеду — и всё!
— Динь-динь-динь... Не-грус-ти! Динь-динь! — запели белоснежные лепестки тюльпанов, и на душе сразу стало легче.
Уникальная разработка — цветут круглый год, помогают найти себя и выход из любой ситуации!
— Отобьёмся, — улыбнулась я им. — Вы ведите себя хорошо, а я отправлюсь искать Клайва. Договорились?
...
— Уехал, — с придыханием проговорила секретарша.
Мне тут же захотелось спросить, зачем же он приходил, но... По поджатым губам поняла, что от меня только этого и ждут. Тогда она приподнимет брови, наклонит голову вправо, точь-в-точь как одна моя знакомая ворона с кладбища, и скажет (мерзким таким голосом): «Это вас, адептка, совершенно не касается!»
— Простите за беспокойство, — развернулась и ушла.