Поэтому, оглянувшись на ещё одного незнакомца, мне захотелось
выкрикнуть: «Я для вас, молодой человек, Ян Игоревич! И мы с вами
на брудершафт не пили и нечего мне тыкать!». Что в принципе я и
сделал.
– Я вам не Иричь, – пробурчал я, заплетающимся языком.
И это оказалось странным, так как после инфаркта я уже пять лет
как не употреблял спиртного. Но ещё сильнее удивило то, куда
перенёс меня киноэкран гипермаркета. В данную секунду я стоял в
продолговатом помещении, держась одной рукой за стену перед
железным умывальником, над которым крепилось маленькое зеркальце.
Кстати, в этой комнате с жуткой туалетной плиткой на полу, кто-то
установил не одну обшарпанную временем раковину, а целых четыре
штуки.
– Чё перекушал? Ха-ха-ха! – загоготал невысокий коренастый
парень, одетый в широкие штаны и клетчатую рубаху. – Держись за
меня, я тебя выведу на чистую воду, ха-ха-ха!
Незнакомец подошёл ко мне, приобнял за талию и повёл на выход из
этой умывальной комнаты, где белой краской на синей стене кто-то
нацарапал: «уходя, выключи воду».
– Стой, – возмутился я. – Мы оду ыкли или не?
– Выключили, ха-ха, – снова развеселился паренёк. – Тебе, Яныч,
пить совсем нельзя, а то с работы попрут, ха-ха. На завод что ли
пойдёшь токарем? Ха-ха-ха! Не умеешь пить, не берись, ха-ха. Янычу
больше не наливать! – заорал он, когда мы в обнимку появились в
коридоре, который мне чем-то напомнил общагу.
Из ближайшей распахнутой двери гремела старинная рок-н-рольная
музыка, и слышался звонкий девичий смех. Правда, если это и было
общежитие, то высокие потолки говорили о том, что здание возвели
либо при товарище Сталине, либо при самодержце всероссийском
Николае Втором. Следовательно, получалась какая-то чушь -
современный гипермаркет никак не стыковался со старенькой
общагой.
– Стой, - я опять притормозил своего странного моралиста. – Иде
мой оутбук? – спросил я о судьбе своего старенького ноутбука.
– Оутбук, курил бамбук! Ха-ха! – загоготал парень и, втолкнув
меня в комнату, где весёлой молодёжи было словно кильки в бочке,
объявил, – вот, нашёл беглеца, ха-ха. Стоял с огромными глазами и
пугал собственное отражение в зеркале. Передаю из рук в руки.
Затем этот недоделанный «Шерлок Холмс» передвинул мое тело
чуть-чуть вперёд, где меня тоже подхватили, подтолкнули, передали
как эстафетную палочку дальше, наступили на ногу и, дёрнув вниз,
усадили на кровать, прижав с одной стороны акустической гитарой.
«Сумасшедший дом, – подумал я, глупо улыбаясь, потому что алкоголь
всё ещё гулял по моим ненормальным мозгам. – Что за танцы прошлого
века? Что это за сборище странных парней и девчонок? Почему они
оделись, словно снимаются в кино про 60-е годы прошлого столетия?
Раритетный проигрыватель где-то надыбали, пластинку, нарезанную на
рентгеновском снимке, где-то откопали, которая сейчас шумела и
скрипела голосом Бига Джо Тёрнера. Кстати, Тёрнера любил слушать
мой старший брат, который умер несколько лет назад. Обалдеть».