- Для британцев русские солдаты вроде
наших медведей – звери, на которых «джентльменам» нужно «охотится».
Вот желтолицые ухватки и перенимают, куда обезьянам до благородного
поведения.
- Англичане все время нам гадят, чему
ничему доброму своих союзников не научат - охоте на людей
мерзостной, как в Африке на негров.
Куропаткин молча злорадствовал,
слушая перешептывания свитских офицеров и генералов – многие из них
«Туманный Альбион» на дух не переносили. И даже находящиеся тут
завсегдатаи Английского Клуба предпочли промолчать – карабин с
прицелом британский, а «снайпинг» ведь не только на бекасов – и на
носорогов со слонами, на диких туземцев тоже принят. Да и отношение
к русским «мужикам» в шинелях не лучше. Так что лучше промолчать,
видя нахмурившегося царя.
- Сибиряки белку в глаз выбивают,
чтобы шкурку не попортить. Макаки в тайге не водятся, но в
Маньчжурии их достаточно бегает. А долг платежом красен – у нас так
издавна ведется!
В тихом голосе монарха прозвучала
такая неприкрытая ненависть, что Алексей Николаевич моментально
понял, что получил не просто «индульгенцию», прямой и
недвусмысленный приказ. На фронте германские «снайпера» немало
досаждали русским, он читал рапорта о том, за ними сибиряки и
охотились. А сейчас все начнется намного раньше – и вытянулся.
- Так точно, государь, бегают макаки,
толпами. Винтовки есть, охотников много, умельцы имеются. Прицелов
только нет…
- В Германии много чего закупить
можно, – чуть выдвинулся полковник в кавалергардском мундире. –
Тысячу этих оптических трубок прикажу там приобрести немедленно, на
первое время хватит, кхе-кхе, для «охоты» на макак. А лучше две
тысячи – чего мелочится на добром деле!
Князь Юсупов, граф Сумароков-Эльстон
был не просто богат, а несметно, благо имелось многомиллионное
состояние супруги. С ним Куропаткин раскланялся как со старым
знакомым – благо еще одно «наваждение» было им уже забыто,
напрочь изгнано из памяти. И вовремя слова произнесены были –
император только благосклонно кивнул на них, давая свое «высочайшее
одобрение» почину. И посмотрел на военного министра - пришлось
молчаливо выразить полное понимание.
- Это, государь, пулемет на железной
треноге, которая принята у наших моряков, - Алексей Николаевич
увидел крайне заинтересованный взгляд царя, остановившийся на
принятом к вооружению армии и флота образце изобретателя из САСШ
Максима.