В разуме воцарился кавардак, состоявший из каких-то обрывочных видений, странных звуков и шорохов, и гулкого тока крови по венам.
Сознание начала заволакивать темнота.
Интересно, что подумает Кай? Станет ли переживать, может даже плакать? Нет, представить султана плачущим невозможно… Скорее он просто вздохнет с облегчением и отправится в свой гарем.
Кай…
Где же ты, когда так нужен мне?
Сквозь все эти бредовые галлюцинации показалось, будто я услышала голос султана, вот только до конца в этом не была уверена. Откуда бы ему тут взяться? Он сейчас ужинает небось со звездюлиной, в декольте ее смотрит…
Тяжесть отступила так же внезапно, как накатила, мыли успокоились, и я все же уснула, не в силах больше противиться сладкому забвению, обещавшему покой и тишину.
Все? Прощай, Варенька?
Как оказалось, нет.
Проснулась от того, что было очень жарко. В змеином царстве и так климат душный, будто это одна большая баня, а сейчас складывалось впечатление, что меня вовсе накрыли пуховым одеялом, или даже парочкой.
Голова гудела, словно накануне я перебрала с алкоголем.
Попыталась пошевелиться – не смогла, и с ужасом решила, что яд тот меня не убил, а сделал беспомощной калекой, а это для меня было бы гораздо хуже смерти.
Впрочем, страх длился недолго.
Вскоре я смогла открыть глаза и тут же зажмурила их обратно, ощутив вспышку головной боли. Тусклый свет луны, пробивавшийся сквозь окна, показался мне сейчас нестерпимо ярким.
Виски заломило, однако разглядела вполне достаточно – знакомые очертания своей комнаты, а еще тугие кольца султаньего хвоста, обвивавшие меня и не дававшие двигаться.
Щурясь, осторожно приоткрыла один глаз, заметив и самого Кая, что почти скрывался в этих кольцах. То, что это был именно султан, поняла по острому, будоражащему кровь и такому знакомому запаху. Кая теперь я бы смогла узнать и в полной темноте.
Сейчас Его Величество спал, прижавшись щекой к моему животу. Руки его крепко обхватывали талию, длинные волосы разметались вокруг, пряча лицо.
Мне стало интересно посмотреть на него вот в этот миг, когда сон растворял все маски, показывая только настоящее.
Какой он? Расслабленный, или такой же серьезный, как обычно? А может, улыбается, или напротив, хмурится? Разгладились ли его складки в уголке рта и между бровей? Узнать это отчего-то показалось особенно важным.