— Видел. Как каждый из вас до конца
сражался, видел. Передам полкану вашему. Ещё что кому?
— Да, Саньке Акинфеву, если он жив,
КХА-КХА… Саньке скажи, чтобы мои погребные и отложенные переслал в
Саратовский дом-интернат. Вроде и всё…
Не густо… Жизнь наёмников такая, что и
передать особо нечего. Вся жизнь – бесконечная череда битв и отдыха
в беспамятстве.
— Помоги руку поднять… — скосил он
глаза на свою правую руку, в которой лежал пистолет: — Слишком –
больно…
Я не смог ему отказать. Не хотел,
чтобы он мучился. И рука его весила, казалось, тонну. Никогда
ничего более тяжёлого не подымал.
Он погиб. И другие погибли. Ещё трое
были в крайне тяжёлом состоянии, и лишь один из них в сознании. Все
они обречены: моё зелье тут не поможет.
Многим досталось от когтей и клыков
монстров. Кого-то заживо жрали твари, пока существовал разлом.
Кому-то досталось от Химеры.
Я сидел посреди этого побоища в
одиночестве. Где-то там, вдалеке, я слышал других монстров. Химеры,
Гидры, Просты… Понятия не имею, кто остался. Благо сюда они не
сунулись даже после смерти огромного таракана. Думаю, это можно
считать знаком: другой Химеры на свободе не имеется.
В голове пустота. Я понимал, что мне
нужно двигаться дальше, что надо найти ядро подземелья и забрать
этот проклятый осколок… Добить тварей и, подготовившись достаточно,
идти к своим. Чем скорее, тем лучше. Только… Я и понятия не имею,
где нахожусь. Возможно, моя дорога к цивилизации займёт куда больше
времени, чем думаю.
Учёные говорят, что дальность разломов
не превышает сотни километров от излома, где он формируется. А ещё
говорят, что максимальный размер разлома – примерно с могучий
Белаз, что обусловлено размером тварей. Главное, чтобы прошли…
Якобы. Только теперь я очень даже сомневаюсь в этих
словах.
Можно ещё вспомнить об открывающихся
разломах близ городов, когда в сотне километров изломов нет. И ведь
солдаты схожие байки травят, как тогда в поезде. Нда-а… Попал я,
конечно…
Я тяжело вздохнул, поднялся, опираясь
на копьё, и посмотрел на множество трупов монстров и людей вокруг.
И одного хомяка, что уже куда-то «унёс» моего первого гвардейца
рода Краст Жужжу.
— Пи? — требовательно протянул вперёд
лапку он, надеясь выпросить сладость.
— Не пи… Слушай, ты же где-то хранишь
всё, что собираешь… Шишки свои, Жужжу таскаешь каким-то образом с
собой…