Чай.
Для простых людей он покамест был еще
слишком дорог, но их семья его могла себе уже позволить. Но пили не
в чистом виде. По обычаям, заведенным царевичем, мешали со всякими
сушеными ягодками, травами и прочим. Вот и сейчас – рябинки сушеной
подсыпали в заварной чайник.
Получилось немного терпко, но
вкусно.
Молодой мужчина взял из плетеной вазы
сухарь белого хлеба и, чуть размочив его в кипятке, откусил.
Вкусно.
Нахлынули воспоминания о детстве.
О лебеде.
О голоде.
Страшные были дни. Отчаянные.
Окаянные. Он до сих пор помнил глаза умирающего от голода братца
младшего и свое чувство бессилия. И то, как смотрела мама.
Это было не передать. Не
пересказать.
- Коленька, ты чего? – спросила тетя,
увидев, как он как-то резко помрачнел.
- Да так… Саню вспомнил. – ответил
он, покрутив в руках кусок сухаря. – Иной раз ем и думаю – его бы
тогда две-три краюхи могли спасти…
Посидели.
Молча.
У тети тоже дети умирали… и тоже от
голода…
Но сильно грустить не стали. Они
вырвались из того бедственного положения. И сами, и другим родичам
сильно подсобили. Те, кто остался жить там – под Тверью, если не
как сыр в масле катались, то уж точно кушали сытно, одевались
хорошо и зимой топились добро.
Да и тут, в Москве, дела шли
ладно.
Из маленькой комнатушки в общежитии
при заводе дядя перебрался в просторную пятикомнатную квартиру
недалеко от кремля. Вся меблирована добротно. Даже вон – новомодный
диван приобрели и поставили.
Сам Коля жил скромнее. Всего лишь в
трехкомнатной квартире. Но тоже недурно обставленной. И сейчас,
работая профсоюзным лидером, учился, желая пойти по стопам дяди и
тоже стать инженером.
Раздался бой.
Коля и тетя скосились на часы.
Красивые такие.
Заводить их, правда, каждый день
требовалось. Но это не страшно. Часы были признаком зажиточности и
на такие вещи не обращали внимания. Даже если они шли не точно,
хотя дядя имел моду сверять их с боем кремлевских курантов. В
полдень выходного дня, так как в остальные дни трудился и никому
более не доверял лезть в механизм. Нехитрый, в общем-то. Но все
одно – жалко. Ибо стоили они очень немало.
На дворе было светло.
Поэтому новые лампы не зажигали.
Керосиновые. Дядя мог себе позволить покупать именно его. На нем
просто получалось больше света, чем на более дешевом и доступном
древесном спирте с примесью скипидара.