Глотнув из котелка остывшей воды и
посетив близлежащие кусты, я пересилил слабость и опять взялся за
мачете.
Довольно быстро мне удалось нарубить
лапника и выстругать несколько длинных шестов из молодых сосен. Из
этого материала я и соорудил шалаш в виде навеса, закончив
строительство тем, что хорошо укрыл землю тем же лапником. Затем
пробежался по округе и собрал изрядное количество хвороста для
костра.
Довольный маленькой победой,
сгустившиеся сумерки я встречал у огня, удобно устроившись на
лежанке и прикрытый сверху и с боков плотным непродуваемым навесом.
Свежесрубленные ветви источали одуряющий хвойный аромат.
Поужинал я ещё одним батончиком и
кипятком, в который на пробу бросил небольшую хвойную веточку. В
моём положении следовало экономить еду, одновременно хотелось и
как-то разнообразить надоевший кипяток. На сытый желудок боль
утихла.
И после скудного ужина в свете костра
пытался разобраться с устройством заржавленной винтовки. Но, ничего
не достигнув, уснул, укрывшись развёрнутым из баула тёплым
бушлатом.
А ночью проснулся от далёкого
звериного воя. Ночной лес вокруг сразу наполнился неведомыми
чудищами. Спать не хотелось, вспомнились плотоядные белки и
псы-шакалы.
«Если такие мутанты придут ко мне во
время сна? Или я уже нахватался здесь мутагенов, и скоро сам начну
также выть на Луну?.. Проклятье…» — я поёжился и снова разжёг
огонь, раздув угли.
Затем я до утра сидел в шалаше,
смотрел на пляшущее пламя, слушал лесные звуки и ковырялся в
незнакомом механизме винтовки. Благо стимул её восстановить у меня
теперь имелся весомый. Разобраться со ржавым затвором не
получилось. Единственное, что удалось — это оттянуть его назад,
ухватившись за рычаг и потихоньку дёргая в разные стороны
прикипевший механизм. И да, винтовка эта была однозарядной.
В общем, незаметно для себя я начал
называть её берданкой — мне были известны три признака: штык с
трубчатым креплением, однозарядность и дымный порох в патронах. Два
из них совпадали, а дымность я пока проверить не смог. Конечно,
вполне мог и ошибиться с названием, но какое это имело
значение.
К утру задремал, но ненадолго,
сработал гидробудильник. Голова не болела, да и валяться было
некогда — нужно было что-то делать со всеми этими проблемами.
Взбодрившись улучшением состояния организма и умыванием, я
позавтракал банкой кильки и простым кипятком. Быстро увеличивать
дозы незнакомых растений в пище я не рискнул, и заваривать новую
порцию хвои не стал. После оставил всё невеликое хозяйство в лагере
и с копьём-берданкой на плече возобновил поиск своего парашюта.