- Сударыня, естественные подозрения… - он нервно отер пот широким, как одеяло, клетчатым платком. – Мы не знаем, как произошел прорыв, а вы…
- Я тоже не знаю! – перебила я, удостоилась нового бешенного взгляда от Барраки и мило улыбнулась. – Я хоть и магистр, но не дорожник, а иллюзор! Могу только рассказать, что видела.
Я ведь не обещаю рассказать всё, что я видела!
- …Если этим, наконец, хоть кто-то заинтересуется. – не удержалась от шпильки я. Хотя почему – не удержалась? Этих, как степных баранов, постоянно тыкать надо, желательно палкой с гвоздем, чтоб шли куда следует, а не тупо кружили на месте.
- Я весьма интересуюсь! – немедленно отрапортовал гарнизон-командор.
- Вы, командор, человек военный, вот и занимайтесь своими военными делами, а расследование оставьте… - немедленно ощетинился инспектор.
- Имперским дознавателям? – невинно поинтересовался командор. – Они наверняка скоро прибудут.
Тоже знает толк… в палках с гвоздями. Эк господ местных полицейских перекосило-то знатно!
- Мы вас со всем вниманием слушаем, сударыня! – не давая разгореться новой перепалке, прогудел Заремба.
Я поглядела на него подозрительно – ножом не грозит, вон, даже улыбнуться пытается… Жуткое зрелище!
- Про старуху я уже рассказала…
Кажется, неукротимый инспектор хотел заставить меня повторить, но Заремба пнул его в лодыжку – из открытого рта Барраки вырвался только сдавленный сип.
- Безликие начали просачиваться внутрь, я и попутчик выскочили в коридор. Я заблокировала дверь купе артефактами из саквояжа.
- Саквояж был у коммивояжера? – морщась от моего монотонного рассказа, перебил инспектор.
- Нет, у меня.
- Почему?
- Потому что коммивояжер его бросил, а я схватила.
- Зачем? – процедил Баррака.
- Затем, что на безликих запертая дверь действует также сильно, как табличка «Не входить!» - вежливо пояснила я.
- А табличка действует? – заинтересовалась госпожа Влакис.
- Нет. – отрезала я.
- Вы не в том положении, чтобы язвить, сссударыня! – инспектор стремительно зверел.
- Для дам в положении путешествия через Междумирье категорически запрещены. – чопорно поджала губы я.
Инспектор на миг застыл с полуоткрытым ртом… и вдруг принялся краснеть, как гимназист в бане. Начальник полиции снова мучительно закашлялся.
- Инспектор… просто… удивляется… вашей сообразительности. Неожиданно для дамы в таком положении… э-э, в такой ситуации… еще и подумать об артефактах…