Свет
зеркома в этой тьме казался резким, как вспышки электросварки, даже
при убранной на минимум подсветке. Про фонари я даже не упоминаю.
Когда подруга потянулась, чтобы зажечь повешенный в шалаше походный
фонарик, я еле успел её остановить. Хорошо ещё, зерком работал, так
что рассмотреть движение Светы не составило труда.
- Ослепнем
на фиг! – проговорил я, когда девушка замерла в моих руках
испуганной птичкой. – Лучше подсвети зеркомом, пока я буду
разводить костёр, но на огонь не вздумай смотреть. Вообще, сядь
спиной ко входу в шалаш и не оборачивайся.
- Поняла, –
кивнула Света и завозилась, устраиваясь поудобнее. А я пополз на
выход из шалаша, по пути прикидывая, как бы самому не схлопотать по
глазам в процессе разжигания огня. Сообразил, конечно.
Ладонь
зависла в полуметре над дровами, как оказалось, весьма
предусмотрительно сложенными нами в кострище ещё до наступления
темноты. Я отвернулся и зажмурился, отпуская на свободу простейший
конструкт из арсенала пресловутого волхва и... даже сквозь крепко
зажмуренные веки по глазам полоснуло вспышкой. В другое время, и,
самое главное, в другом месте, я бы от такой засветки даже не
поморщился, но в этой тьме... это было неприятно. Свете пришлось
легче. Сидевшая спиной ко входу, держа над плечом зерком,
подсвечивавший пространство перед шалашом, девушка даже не
пискнула, когда занявшиеся огнём дрова ярко вспыхнули, озаряя наш
бивак неровным, скачущим оранжево-жёлтым светом. По кустам и
деревьям заметались причудливые ломаные тени, а я неожиданно для
самого себя облегчённо выдохнул. Оказывается, я не дышал с того
самого момента, как остановил руку подруги, потянувшейся к фонарю,
висящему в шалаше. Однако…
Потрескивающее пламя костра словно вдохнуло жизнь в
наш притихший лагерь. Завозилась, копаясь в наших вещах, Света,
запиликал что-то умиротворяющее включённый мною радиосканер... Да и
притихшие было птицы вновь начали подавать голоса. Они, очевидно,
просто протормозили, с запозданием отреагировав на темноту, что
обрушилась на наш лес. Ну, в принципе, понятно… с мозгами-то у них
негусто. М-да, это был интересный опыт.
Я, кажется,
даже стал лучше понимать наших предков, что «населяли» ночную
темноту всякими потусторонними тварями и опасностями.
-
Мр-ряу?
- А то ты
не хищник? – развёл я руками, когда оказавшийся у моих ног
двухвостый подал голос. – Или скажешь, твои… э-э… соплеменники
никогда не охотились на людей?