Было чертовски обидно.
— Ну так что же?
— Да-да, «Черный квадрат». В контексте маркетинга трудно понять,
какой сигнал и кому именно подает «Чайна-Т» этим приобретением.
Если денег некуда девать, Восточная Азия сейчас покупает Ван Гога.
Если денег нет, она тем более покупает Ван Гога, чтобы сделать вид,
будто деньги есть, и поднять стоимость акций на бирже. А Малевич,
да еще такой странный, просто загадка. В варианты отмывки денег или
взятки я не верю, для «Чайна-Т» слишком мелко и слишком заметно.
Могу только предположить, что за покупкой стоит политика.
— А если они просто хотят «Черный квадрат» в свою коллекцию,
потому что это очень мощный символ...
— Какой символ?! — Шуша даже руками всплеснул. — Бог с вами! Эта
так называемая картина не стоит холста, на котором нарисована. Ее
сделали ради хайпа сто лет назад, она собрала свои лайки и
благополучно забыта.
Мистер Ливингстон так оживился, что даже изобразил на лице
недоуменную полуулыбку.
— К вашему сведению, русские очень не любят «Черный квадрат», —
сказал Шуша. — Это символ, да. Но для нас это символ обмана,
профанации искусства.
— Все русские?
— Даже э-э... — Шуша попытался найти английский эквивалент слову
«быдло», но не преуспел. — Даже самые необразованные. И
интеллигенция, безусловно.
— А зачем тогда вы его выставляете в Третьяковской галерее? В
Эрмитаже? В Русском музее? Если эта картина, как вы сказали, уже
собрала лайки и забыта?
Шуша развел руками.
— А куда деваться музейщикам? Грошовая поделка, которую намалюет
любой ребенок, имеет имидж шедевра. Приходится ее выставлять и
делать хорошую мину при плохой игре... Но если вам интересно
реальное мнение народа, почитайте интернет. Гугл-переводчик вам в
помощь. В русскоязычных соцсетях достаточно просто упомянуть
«Черный квадрат», чтобы поднять волну язвительных комментариев. В
лучшем случае язвительных. Обычно люди ругаются. Им обидно, и их
можно понять.
Мистер Ливингстон задумчиво покачал головой.
— Иногда мне кажется, что пресловутая загадочная русская душа
это просто непроходимая тупость, — пробормотал он. — В любой
нормальной стране смысл «Квадрата» объясняли бы детям в младших
классах за пять минут. Откуда он взялся, почему он такой, и что из
него следует. Как вся история мировой живописи вела к его
появлению, и как он сам повлиял на живопись. И человек раз и
навсегда понял бы, почему живопись — высокое искусство, и чем
работа художника отличается от мазни нейросетей.