— Да, моя девочка, еще немного.
Пальцы продолжали гладить мои волосы, но не принуждали к движению — на этот раз Максим не хотел давить, дал мне полную свободу. Ему нравилось, как я справляюсь — я точно чувствовала! Это было долго, дольше, чем мне бы хотелось, но ему все нравилось! Осталось только закончить… Но когда он со стоном напрягся, я неконтролируемо отшатнулась — в рот попала лишь капля жидкости. Я не собиралась этого делать! Вообще не поняла, почему не выдержала… среагировала от неожиданности! Закрыла рот рукой и сжалась.
— Простите, — простонала еле слышно, но хотелось завыть от отчаяния. Злилась я сейчас не на него — на себя. Осталось потерпеть еще несколько секунд, что на меня нашло? Повторила громче: — Простите!
Он встал и пинком откинул стул. На глаза от резкого звука и накатившего страха навернулись слезы.
— Вылезай оттуда! Живо!
Я поползла вперед, так и осталась на четвереньках, боясь поднять лицо.
— Простите, господин, простите…
Однако он вдруг сказал неожиданно спокойно:
— Оближи.
На головке осталось немного белой жидкости, я усилием воли заставляла себя подняться на колени, но на большее меня не хватило. Мужчина надавил мне на щеку, вынуждая вернуть голову ближе к органу.
— Чего ты ждешь? Плохо слышишь? И глаза открой — смотри, что именно ты делаешь. Привыкай.
Я тотчас обхватила опадающий член губами, водя языком по головке, а потом погружая в рот на всю длину. Он меня не останавливал, поэтому я продолжала и продолжала, боясь вызвать новую вспышку гнева. Наконец, он меня оттолкнул.
Откатилась назад и выдавила, едва вспомнив это жуткое требование:
— Спасибо, господин.
Но он наклонился и ухватил меня за подбородок:
— Что, противно? Отвечай!
— Нет, господин!
— Тебе было приятно?
— Да, господин.
— Хочешь еще?
Я только глаза расширила, а очередную ложь никак выдавить не смогла. Сперма на вкус отвратительна. Точнее не так — она отвратительна именно тем, что является спермой. Тем, что я знаю об этом! Меня даже кадры минета раньше доводили до отвращения. И уж точно я не могла легко принять теперешние приказы. Какая разница? Ведь он кончил! Я все делала правильно, он был доволен! Почему ему так важно, чтобы я приняла все в себя? Но настроение я ему испортила — это видно. Однако Максим Александрович теперь заговорил спокойно: