— Садись за стол. И чтобы съела весь завтрак. В девять выходим. Наказание будет вечером.
Я только кивнула.
Позже в комнате выбрала костюм с самой длинной юбкой, которая все равно для моего привычного стиля была слишком коротка. Щеки все еще горели — за время дороги пройдет. Молча вышла и ждала босса в прихожей. Он взял ключи и прошел мимо. За всю поездку никто из нас так тишины и не нарушил. Но за квартал до офиса я сказала осторожно:
— Максим Александрович, остановите тут. Пожалуйста.
— Дождь на улице, а ты в открытых туфлях.
— Ничего.
Он резко свернул к обочине, повернулся ко мне. Улыбнулся. Как он все-таки умеет меняться до неузнаваемости — от его улыбки сразу захотелось извиниться. За то, что у него нет настроения. За то, что я в открытых туфлях…
— Давай поговорим, — он задумчиво смотрел в лобовое стекло. — У нас с тобой все прекрасно — ну, на мой вкус, конечно. Но с минетами как-то сразу не заладилось.
И усмехнулся — почти рассмеялся. Я молчала, потому что с ним таким не знала, как себя вести. Сейчас он не пугал, а скорее интересовал… или даже нравился? Его слова, его выражение лица совсем не были похожи на издевку, скорее на попытку в самом деле что-то для себя определить. Не дождавшись ответа, он продолжил:
— Скажи, вот только сейчас максимально честно — я тебе настолько противен? Ведь я чувствую, что ты хочешь меня. Тебе духу не хватит признаться, но есть порывы, которые сами по себе доказательства.
Я растерялась:
— Дело не совсем в вас… Хотя, может, и в вас тоже. В смысле… я не знаю, как объяснить.
— Попробуй все-таки, — он теперь посмотрел на меня, чуть прищурился, но по-прежнему улыбался.
— Это… просто слишком интимная вещь! — нашлась я. — К такому кто-то готов, кто-то нет, но в любом случае она…
— Кто она? Минет? — он уже почти открыто надо мной смеялся.
— Да. На такое люди могут идти только добровольно!
— Ого. И сейчас ты попросишь вычеркнуть этот пункт из нашей программы?
Я неуверенно улыбнулась ему в ответ:
— А можно?
— Нет, не в этом случае, — покачал он головой. — Я тебе сейчас кое-что скажу, но обещай об этом никогда не вспоминать! — он вновь рассмеялся. Он был способен сбить с последней мысли, когда смеялся! — Когда ты подчиняешься мне, когда сдаешься… у меня крышу сносит. Я серьезно. Считай это самым откровенным признанием, на которое я способен. А сегодня, в самом начале, ты была такой… которую хочется только себе оставить. И я снова ошибся. Ничто не выводит меня из себя так, как собственная ошибка.