Он был пьян
и не помнит, вдруг поняла я. Он не помнит. Я зря порезала себе палец. Я зря
вытерпела эту ночную пытку. Всё, всё было зря! Всё было напрасно…
Я опустилась
на ближайшее кресло, закрыла лицо руками и горько заплакала. Я оплакивала свою
несчастную жизнь. Я оплакивала своё несостоявшееся замужество с этим чудовищем.
Я вдруг вспомнила Бартоломео, с которого всё началось. И мне стало ещё более
жаль себя. Своей молодости. Своих надежд. Своей обманутой первой любви, в конце
концов!
Я плакала и
плакала. Пока не почувствовала горячие руки на своих ладонях.
- Ну хватит,
хватит. Я пошутил насчёт конюшни, - услышала я его грубоватый голос.
- Почему?
Почему вы решили, что я не ваша дочь? – ободрённая, всхлипнула я.
Почему-то в
тот момент мне было архиважно услышать ответ именно на этот вопрос.
- Потому что
ты не являешься благородной синьориной, дитё.
О… О… Я была
уничтожена…
- Тётка моей
дочери Кончиты показала её портреты, - глухо продолжал меж тем синьор
Кабалетто, - и на них изображена не ты.
Да чёрт
побери! Понятно же, что не я! Так, значит, накануне он был у тётки Кончиты,
поняла я. Почему-то эта определённость несколько успокоила меня. Всё же было бы
неприятно после всего, что произошло между нами, узнать, что синьор Кабалетто
навещал какую-нибудь красивую синьору.
- Я не
почувствовал в тебе свою кровь. И старая карга подтвердила мои подозрения. Ты
не Кончита! Так где моя дочь? – сильные руки схватили меня за плечи и ощутимо
встряхнули.
- Кончита на
небесах, - просто сказала я. - Вы должны заказать мессу, - и я наконец
отважилась взглянуть на несчастного отца.
К моему
удивлению, синьор Кабалетто таковым не выглядел.
- На
небесах? – всего лишь удивлённо переспросил он.
Как будто я
сказала, что Кончита, к примеру, пошла в лавку сладостей.
- Да, -
скорбно вздохнув, подтвердила я.
И
рассказала, запинаясь от волнения, всё, что знала о несчастной Кончите, да
пребудет её душа в раю.
- Она
опозорила моё имя. Её кончина закономерна, -
это было всё, что нашёл сказать жестокосердный отец!
О… Но, с
другой стороны, синьор Кабалетто никогда не удостаивал общением свою дочь и
даже не знал, как она выглядит. Кончита была незнакомым человеком для своего
отца. Так что, возможно, в поведении синьора Кабалетто и была своя логика. Во
всяком случае, он был честен и не изображал тех чувств, коих не испытывал.