Каждый шаг давался принцессе Лиссандре тяжелее предыдущего. На последних шагах девушка думала, что позорно запнётся о ткань дорожки и упадёт под ноги грозному рыцарю. Хотя сейчас он был без привычных доспехов.
На крупной подтянутой фигуре мужчины одинаково гармонично смотрелись и рыцарские латы, и светская одежда. Сейчас герцог был в белом мундире с золотыми эполетами, чёрных зауженных штанах и высоких, до колен, сапогах. Мужчина стоял, спрятав руки за спину, и тяжёлым взглядом следил за приближающейся парой.
Отец взял дочь за обе ладони и протянул их жениху. Тот медлил, и это было так ощутимо, что у Лиссандры на мгновение замерло сердце в надежде, а вдруг герцог откажется, и всё принуждение вместе с тем окончится. Вот не воспринимала она этого мужчину как своего будущего мужа. Что есть, что нет. Может же он проявить себя и сказать весомое "нет"?
Вот именно сейчас возьмёт и откажется...
7. Глава 7. Уроборос
Насколько герцог Гренстон поначалу медлил, настолько же стремительно затем шагнул вперёд и взял руки навязанной невесты в свои. Так быстро, что от его движения заколыхался подол жемчужного платья Лиссандры.
Руки мужчины были сухими и тёплыми в отличие от холодных ладошек девушки и влажных рук её отца. От контраста по коже предплечий принцессы пробежали мурашки, и она резко выдохнула, осознавая до конца своё положение. Ничего изменить нельзя. Разве что Единый вмешается. От этой мысли, больше похожей на самообман, в груди вдруг сжалось сердечко. И Лисса с отчаянной надеждой посмотрела в равнодушные глаза жениха.
— Велик Единый! — отчетливо и торжественно начал свою речь старый жрец. В руках он держал белые ленты. Перед жрецом на алтарном камне стояла хрустальная чаша с прозрачной жидкостью и лежал серый хлеб. — Сегодня, в третий день месяца серпа одна тысяча восьмой с полтиной сотни от сотворения Срединных земель, герцог Эрик Гренстон — глава рода, прозванный Беспощадным за неотступность в делах ратных, берёт в жены герцогиню Лиссандру — старшую дочь герцога Аугусто Наурийского. Поднимите руки.
Пара стояла лицом друг к другу и боком к алтарному камню и к свидетелям.
Эрик смотрел прямо на невесту и пытался понять, что он чувствует рядом с этой девушкой. Внешне она его не привлекала, но и не отталкивала. У герцога был свой эталон красоты, и он понимал, почему брат так хотел взять в супруги младшую принцессу. Хрупкая блондинка, нежнейшая и чистая, казалась недосягаемой звездой, что упала с небес на землю. Только руку протяни, и мечта станет явью. Вот и дома у него было такое же нежное ласковое создание. А не этот опаляющий огонь, Рыжее чудовище! Руку протянешь — или опалит, или откусит. Ему хватило одной встречи и нескольких фраз брата, чтобы понять: домашнее прозвище принцессы «Рыжее чудовище» связано с характером девушки, а не с внешностью. Совсем не женским.