— Понятия
не имею, — честно признался, а потом спохватился: — Слушай,
давай-ка этот разговор отложим, а то у меня сил и в самом деле мало
остается, а на второй этаж путь, боюсь, окажется сложным. Отсюда
следует убраться и за собой прибраться.
— Ты о
чем? — удивилась та.
— В
полицейскую сводку попадать нет желания, — пытаясь встать, произнес
я.
Удивительно, но Мария сочувственно на меня смотрит и
помочь не пытается. Похоже, она уверена, что вскоре окочурюсь. Хм,
не дождется, пожить-то хочется. А еще она мне задолжала, но об этом
поговорим, когда оклемаюсь. Думаю, если правильно себя поведу, то
новую знакомую найду чему обучить и удивить. Ну, речь не про утехи
на шелковых простынях, но и это не следует сбрасывать со счета.
Аура у госпожи Вертлугиной светлая, девушка чиста и благородна, а в
моем бывшем мире это редкость. Обычно вокруг крутились этакие
змеюки и хищницы, готовые сожрать друг друга за мое внимание.
Поэтому-то и приходилось любовниц выбирать тщательно, а менять их
часто. И ведь почти каждая первая пыталась так или иначе травить.
Так и захотелось сплюнуть, да во рту пересохло. И чего воспоминания
накатили?
— Нам еще
спасибо должны сказать, — буркнула Мария.
— Как
тебя вообще сюда занесло? — сдерживая непроизвольный стон от боли,
охватившей живот, спросил я, сумев-таки встать на ноги.
— Портье
из гостиницы дал адрес и отправил на пролетке. Думаю, он с этим
Ульрихом в доле, — ответила девушка. — Отца скрутило, я попыталась
узнать, кто способен помочь и продать специфическое
лекарство.
— Не
продолжай, — чуть кивнул, примерно понимая, что
произошло.
Этакая
нежная барышня, растерянная и испуганная, просит о помощи, при этом
у нее в подмосковном городке никого нет, в том числе и искать вряд
ли будут. Почему на ней не заработать, если сама в расставленные
сети идет? Вряд ли ее потом в рабочих кварталах найдут, угоди она в
лапы бандитов. Да и подсади на наркоту, то через месяц никто бы и
не признал, если только отец, да и то не факт. Его-то она бы точно
не узнала.
—
Обопрись, — подставила Мария свое хрупкое плечо, одной рукой держа
разорванное платье на груди, а второй удерживая догорающую
лучину.
Доковыляли до порога комнаты, а потом я незаметно
запустил заметание следов. Точнее, уборку помещения, но только в
тех местах, где могла остаться моя и аура девушки.